Дочь часовщика

— Полковник, выходит, человек строгих правил? Он с дамами… не водится?

— Отчего же? — вступила в разговор Луция, радуясь возможности посплетничать. — Водится. Изредка навещает старую знакомую в Ротбурге. Говорят, когда-то он чуть не женился на ней, но дело расстроилось. Она теперь вдова одного высокого чина.

— Верно, — подтвердил Курт и начал чесать языком: — Его милость мужчина импозантный, а теперь еще и богатый дворянин. Когда он служил обер-егермейстером при княжеском дворе, отбою не было от тамошних дам. Таких, знаете, любительниц пикантного да необычного. Кого железным сердцем было не испугать. Его высокоблагородие особливо выделял даму Зоммер, известную поэтессу, очень, знаете ли… кхм… водился с ней. Она ему посвятила сборник стихов, «Мой бравый воин с железной душой» называется. А тайная советница Юрген мечтала сосватать за него дочь. Дочурка не особо была рада, но это советницу не останавливало. Организовала атаку по всем фронтам. Я так думаю, во многом из-за ее осады он согласился сюда уехать наместником, чтобы, так сказать, сменить дислокацию и очутиться подальше от ее передовых отрядов и разведки.

— Вот как! — пролепетала я, чувствуя себя ужасно, оттого что вызвала такой поток сплетен, да еще и слушала их с огромным интересом.

— Наверное, это железное сердце делает его очень выносливым и крепким… во всем, — вполголоса, но крайне многозначительно сказала Марианна, горничная госпожи Шварц, и подмигнула Курту. Тот послал ей в ответ двусмысленную улыбку, подкрутил ус, заметил: «Да и я, душечка Марианна, тоже парень хоть куда, поверьте, вынослив не хуже хозяина, и притом не тикаю», оба понимающе засмеялись, у меня в висках застучало от смущения. Я поняла, на какие качества полковника намекала Марианна.

К счастью, на этом совершенно неправильный и непочтительный разговор увял. Народ в людской стал о говорить о разных повседневных делах, я слушала, запоминала и узнала многое об укладе в замке Морунген и привычках его обитателей.

Курт встал, подошел к очагу, сердито покосившись на Зандера, снял связку трав, разложил пучки на столе и принялся сортировать.

— Зачем они вам? — поинтересовалась я, растирая в пальцах стебли шалфея. — Вы увлекаетесь ботаникой?

— Лечусь, — пояснил Курт. — Меня тоже славно потрепало за годы службы. И рубили меня, и пулями решетило… Настойки и припарки неплохо помогают. Бывает, полковнику делаю травяной чай, когда тому совсем худо с сердцем бывает. Помогает-не помогает — не знаю, но спит он лучше. С вашей помощью, глядишь, и совсем поправится.

Слуги уставились на меня с новым интересом. Испугавшись, что сейчас меня атакуют вопросами, наподобие тех, которыми мучила утром Луция, я встала, поблагодарила за угощение и приятную компанию и пошла к выходу.

Следом увязался Эмиль и снова принялся сыпать комплиментами и намекать на свидание. Его настойчивость одновременно льстила и раздражала. Вежливо, но твердо, я отказалась от приглашения, но Эмиль не отставал.

Наконец, его строго окликнул старший садовник и мне удалось сбежать.

Вместе со мной ушла и горничная госпожи Шварц. Она весело пожелала мне доброго дня и сообщила, что ей нужно торопиться: Вороне вздумалось съездить в Ольденбург пообщаться с местным пастором, а заодно заглянуть в магазины. В коридоре нас обогнал Зандер. Он подошел сзади неслышно, крадущейся походкой; обгоняя, обернулся и посмотрел на меня очень внимательно, а напоследок ласково улыбнулся. Мне показалось, что он был бы не прочь подружиться с новенькой в замке; как уже стало ясно, из-за своей глухоты или по другой причине, брадобрей не пользовался популярностью у замковой челяди.

Глава 13 Пещера кобольдов

Остаток дня я бродила по коридорам замка, наугад заходила в разные комнаты и мысленно готовилась к вечерней прогулке с полковником.

Идти не хотелось. На сегодня я уже удовлетворила свое любопытство. Достаточно насмотрелась на разные диковины, которыми набил замок и сад безумный мастер Жакемар, и устала, как после долгой экскурсии в музее кошмаров. Теперь мечталось об одном — провести спокойный вечер у себя в комнате за рисованием, или полируя черепушки скелетам, или исследуя часы в зале. Желательно, с запасом шоколада под рукой. Но теперь придется таскаться за бароном по поместью и вести разговоры, которые напоминали опасную игру в кости: то ли выиграешь, то ли нет.

Вспомнив о письме отца, я зашла в библиотеку. В дверях столкнулась с Зандером. Брадобрей шмыгнул мимо с вороватым видом. Проводив его недоуменным взглядом, я устроилась на кресле перед окном и распечатала конверт.

Послание из дома огорчило: его тон был сух и в каждой строке чувствовались обида и неодобрение. Глаза выхватывали полные яда фразы: «Твой дикий поступок… отсрочка нам поможет, но во что она выльется? … не ожидал такого … придется краснеть за тебя при встрече со знакомыми… что я им скажу?…. попробуй хотя бы извлечь выгоду, требуй у Морунгена лучших условий…»