Дочь дыма и костей

Став частью бурлящего живого потока, они неслись дальше. Мадригал потеряла подруг из виду, но незнакомец ее не покинул. Когда шествие приблизилось к концу Серпантина, образовался затор. Танец понемногу замедлился, и наконец они остановились, учащенно дыша. Она подняла глаза, вспыхнула от смущения, улыбнулась под птичьей маской и сказала:

– Благодарю.

– Сударыня, это честь для меня.

Голос был глубокий, с неизвестным акцентом. Мадригал не могла понять, откуда приехал незнакомец. Возможно, с восточных земель.

– Какой вы храбрый, что танцевали со мной, – сказала она.

– Храбрый?

Маска, разумеется, скрывала эмоции, но он насмешливо склонил голову набок, и по его тону Мадригал поняла – он не догадывается, о чем она говорит. Мог ли он не знать, кто она?

– Вы настолько страшны? – спросил он, и Мадригал засмеялась.

– Ужасно. Судя по всему.

И опять наклон головы.

– Вы не знаете, кто я? – Почему-то она почувствовала разочарование. Надежда, что он окажется дерзкой душой, презревшей всеобщий страх перед Тьяго, растаяла. Похоже, он всего лишь не осознавал риска.

Незнакомец нагнулся, маска едва коснулась ее уха.

– Я знаю, кто вы. Я пришел за вами.

– Правда? – Голова слегка закружилась, будто от травяного вина, но сегодня она еще не сделала и глотка. – Тогда, господин Конь, скажите, кто я?

– Это не совсем честно, сударыня Птица. Вы не называли мне своего имени.

– Вот видите! Вы не знаете. А у меня есть тайна. – Она постучала пальцем по клюву и, улыбаясь, прошептала: – Это маска. На самом деле я не птица.

Он отпрянул в притворном удивлении, однако не убрал свою ладонь с ее руки.

– Не птица? Я жестоко обманут!

– Теперь понимаете? Кого бы вы ни искали, ваша дама где-то скучает, одна-одинешенька. – Она почти жалела, что приходится гнать его от себя, но до агоры было уже рукой подать. Не хотелось, чтобы он попал в немилость к Тьяго, особенно после того, как спас ее от одиночества. – Ступайте же, найдите ее.

– Я уже нашел ту, кого искал, – ответил он. – Возможно, мне неизвестно ваше имя, но вас я знаю. И у меня тоже есть тайна.

– Дайте-ка угадаю. Вы не конь? – Она смотрела на него снизу вверх. Голос неожиданно показался знакомым, но смутно, словно из какого-то давнего сна. Мадригал попыталась разглядеть незнакомца через маску, но он был слишком высок, и сквозь отверстия для глаз увидеть ничего не удалось.

– Это правда, – признался он. – Я действительно не конь.

– Кто же вы?

Теперь ей на самом деле было интересно, кто он. Знаком ли он ей? Маски надевали для забавы, и в день рождения Воителя затевалось множество коварных розыгрышей, однако Мадригал не думала, что кому-нибудь придет в голову шутить сегодня с ней.

Ответ утонул в звуках музыки – они приближались к последнему на пути оркестру. Свирели выводили рулады, бренчали лютни, грудными голосами завывали певцы, а за всем этим, как биение сердца, – ритм барабанов, настойчиво зовущий танцевать. Отовсюду напирал народ, ближе всех был незнакомец. Волной его прижало к ней, и сквозь его плащ Мадригал ощутила мускулы и широкие плечи.

И жар.

Собственное тело Мадригал, едва прикрытое, блестело от сахара, сердце стучало как сумасшедшее. Ее тоже захлестнула жаркая волна.

Она залилась румянцем и отступила, – или попыталась отступить, – но ее снова бросили на него. Она ощутила его аромат – теплый, пряный и соленый, и резкий запах кожаной маски, и что-то еще, приятное и глубокое, от чего захотелось приникнуть к нему, закрыть глаза и вдыхать. Он шел сзади и, обнимая одной рукой, защищал ее от натиска толпы. Их тянуло вперед, к агоре, и пути назад не было.

– Я пришел, чтобы найти тебя, – тихо сказал он. – И поблагодарить.

– Поблагодарить меня? За что?

Она не могла обернуться: кентавр напирал с одной стороны, кобра – с другой. Ей показалось, что где-то вдалеке мелькнула Чиро. Впереди уже было видно агору, по периметру которой располагались оружейные склады и военная академия. Сверху висели фонари, затмевая свет настоящих звезд, а заодно и лун. В голове Мадригал мелькнула мысль, видит ли все это Нитид – любознательная Нитид.

Что-то произойдет.

– Поблагодарить за то, – сказал незнакомец на ухо, – что ты спасла мне жизнь.

Мадригал спасла много жизней. В темноте она ползала по полям среди павших, ускользала от дозора серафимов, чтобы собрать души, – иначе они исчезнут в небытии. Как-то раз она в одиночку атаковала ангела, поймавшего ее товарищей в ловушку, чтобы дать им время для отступления. Перехватывала ангельские стрелы. Спасала жизни. Но все эти воспоминания мгновенно ушли, уступив место лишь одному.

Буллфинч. Туман. Враг.

– Я последовал твоему совету, – сказал он. – И выжил.

Тотчас в ее жилах будто вспыхнуло пламя. Она резко развернулась. Конская голова была наклонена так, что теперь она могла заглянуть внутрь маски.

Его глаза сверкали огненными вспышками.

Она прошептала:

– Ты.

52. Безумие

В живом потоке их выплеснуло на агору, в сутолоке локтей и крыльев, рогов и шкур, и она двигалась в толпе, ошарашенная, едва доставая копытами до мостовой.

Серафим в Лораменди.