Дочь короля-трубадура

Мадлен и Жанна тут же вцепились в шелк. Было решено изготавливать не только роскошные ткани с рисунком и вышивкой, но и тонкие, почти прозрачные. И кружева, конечно. Насчет чулок стоило подумать. Такой фронт работ, мастера только кивать успевали.

Что показательно, условия у нас оказались намного лучше тех, что предлагал в свое время Луи, так что мастера начали и свою родню потихоньку в Прованс перетаскивать. Это очень хороший признак, если что. Стоило посоветоваться с Ричардом и Рене и дать им какой-нибудь привилегированный статус. Пусть будет дополнительный стимул для плодотворной работы.

- А тонкий шелк вам зачем? – не удержался от вопроса один из мастеров.

- Из него выходит отличное исподнее, - ответила, мило покраснев, Мадлен.

Вывих нижней челюсти во всей красе.

Не, ну а че? Телу приятно, никакая зараза не заведется, хотя с гигиеной у нас все в порядке, да и просто красиво. И мужу нравится. А муж тоже человек, его поощрять надо.

Мачеха тоже прониклась. Наши придворные дамы, закатывая глаза, принюхивались к ароматам, щупали шелка, пробовали вкусности, а потом теребили мужей на предмет того, что стоит все это не только просто покупать, но и начать производить. Или хотя бы вкладываться в производство. Потому что свое – это свое.

Наш с Мадлен пример оказался заразительным. Конечно, если доходы позволяли, можно было покупать все, что угодно. Но если это «что угодно» оказывалось своим, то, во-первых, все обходилось не так дорого, во-вторых, не надо было зависеть от посредников, и, в-третьих, можно получить то, что хочешь именно ты, а не то, что тебе втюхивают. Сплошной профит. Это не считая того, что выручка от продажи излишков готовой продукции покрывала расходы на ее производство, а при удачном стечении обстоятельств еще и оседала в сундучке. Разве что кто-то оказывался слишком ленивым и богатым. Но это не наш случай. Нет, мы богаты, но деньги нужны не только для того, чтобы их тупо прожирать. Их можно и более разумно потратить.

Эх, еще бы сатин начать производить, но тут хлопок нужен. А ведь я секреты самого производства помню. Но это уже задел на далекое будущее. Другое дело, что само переплетение нитей в ткани можно использовать.

Лично мне очень понравился (после Экса, конечно) древний Арль. А потом мы добрались и до Марселя.

Ричард в полном восторге осматривал сохранившиеся еще от римлян укрепления и инженерные сооружения. Особенно его впечатлил акведук, по которому все еще текла вода.

- Как жаль, что у нас такого нет! – качал головой он.

- В Англии меньше возможности для того, чтобы что-то сохранилось, - объяснял ему Рене. – Тут нужно, чтобы было теплее. А у вас еще и сыро очень.

- Ничего, разберемся! – Ричарда было не остановить. Он, если чем-то увлекался, вполне способен был горы свернуть. Может, с акведуком у нас и не получится, но от водопровода и канализации лично я бы не отказалась.

- Нужно, чтобы опытные люди все осмотрели и зарисовали, - сказала Мадлен, - ведь вода тут идет самотеком. Стоит ошибиться, и все это окажется всего лишь грудой камней. Жалко. Все-таки римляне были гениями.

- Я читал, что они очень почитали воду, - поделился с нами Рене, - поэтому для них было очень важно, чтобы вода текла сама. Любые дополнительные устройства считались насилием.

Дикон внимательно слушал.

На другой день прибыл гонец от короля Эдварда.

- Что пишет? – спросила Мадлен.

- Прибудет посланец, чтобы заключить договор от имени короля Англии, - ответил Ричард, - и тогда мы будем действовать как союзники твоего отца.

Блин, вот с Эдди делиться точно не хочется. Это наша корона! Но без него ничего не выйдет, герцог Глостер сам по себе не мог ни договор заключать, ни воевать. Ладно, прорвемся. Похоже, что придется срочно рожать, пока нам в наследники племянника не навязали.

Мадлен была со мной совершенно согласна. Корона должна была достаться Ричарду и их с Ричардом ребенку, а не всяким там родственникам. У Эдварда своя корона имеется, с него хватит. А наследие семейства д’Анжу должно достаться потомкам д’Анжу, ясное дело, по ее линии. Ей и Лотарингии с Баром жалко было.

- А раньше ни на что не претендовала, - ехидно напомнила я.

- Так то раньше, - задрала носик Мадлен, - я все-таки дочь своего отца, знаешь ли. Раз уж Господь послал мне тебя, а потом такого мужа, как Дикон, и хороших детей, то грешно этим не воспользоваться. И потом, понимаешь, Дикон все-таки воин.

- Понимаю, - согласилась я, - а раз подходящей войны нет, надо ее устроить. К тому же тут мы будем воевать за правое дело. Нечего всяким арагонцам анжуйское наследство присваивать.

- Вот именно! – кивнула Мадлен.

Пока суд да дело, я подкинула ей идею бюстгальтера. Ее грудь не сильно увеличилась и совершенно не обвисла после родов, но можно ведь и о других подумать. А тут еще и шелк.

Дамы впали в ступор. Платья сейчас шили индивидуально, конечно, и портные учитывали особенности фигуры. Но с большой грудью проблем хватало. Просто подвязывание с помощью куска ткани проблему не решало.