Дочь ведьмы

Его последние слова едва не потонули в звуках пронзительных свистков и криках. Был отдан приказ атаковать. Я помню, что испытала что-то вроде воодушевления, когда голоса солдат слились в боевой клич, и тут же на меня нахлынуло омерзение от того, что я так отреагировала. Несколько секунд слышались лишь решительные выкрики и огонь наших винтовок. Потом заработали пулеметы. Я увидела, как омрачилось лицо доктора Янга.

– Предполагалось, что их нет, – он высказал вслух то, о чем думали мы все. – Предполагалось, что пулеметы уничтожены обстрелом. Их не должно было остаться.

Остались. Вскоре воздух гремел от непрекращающегося звука смертоносного оружия, сотнями косившего наступавшие части. Мы едва поняли, каков будет итог, когда к входу в дот начали подносить первых раненых.

– Сестра Хиггинс! – пролаял приказ доктор Янг, не отрываясь от работы. – Вы не на парад их наряжаете. Закрепите несчастную повязку и беритесь за следующего. У нас нет времени на красоту. Санитары! Этот готов, и вот тот тоже. Отнесите их дальше и возвращайтесь. Будет еще немало, – сказал он, пытаясь левой рукой остановить фонтан артериальной крови, бивший из лежавшего перед ним молодого капрала. Через несколько минут дот был полон, и солдат стали оставлять снаружи. Я вышла, чтобы обработать мужчину с ранением в ногу и другого, получившего пулю в плечо. И услышала, как доктор Янг выкрикнул мое имя.

– Сестра Хоксмит, будьте любезны!

Я поспешила внутрь.

– Оставайтесь в помещении!

– Я просто пыталась…

– Так не пытайтесь. От вас не будет толку, если на голову упадет снаряд. Позаботьтесь о том, чтобы обрабатывать раненых побыстрее, тогда освободится место для новых. Вы не должны заниматься пациентами за пределами дота. Никто из вас. Это понятно?

Мы заверили его, что поняли. Но я все равно с трудом могла сосредоточиться на работе, зная, что всего в нескольких футах в грязи лежат беспомощные, опасно раненные люди. Меня схватил за руку пехотинец, которому я перевязывала рану на голове.

– Проволока! – с широко открытыми глазами, задыхаясь, произнес он. – Господи, проволока.

– Шшш, лежите тихо. Мы вас скоро переправим отсюда.

– Их там поймали. Как кроликов в силки. Чем больше бьешься, тем больше режет. Легкая мишень. Томми Баррет рук лишился. Я видел, как их отстрелили. На что ему было надеяться, когда запутался в проволоке? На что?

– Доктор Янг, я могу дать немного морфина солдату? У него ранение в голову, нужно лежать спокойно, но он так возбужден…

– Если бы у меня остался морфин, я бы вам его дал, сестра.

– Кончился?

– Полчаса назад. Есть немного бренди, но поберегите его.

Временами казалось почти благословением то, что не было ни минуты говорить с ранеными; что я могла им сказать? Я стиснула зубы и взяла пример с доктора Янга. Час за часом мы накладывали повязки, шины и жгуты. Раздавали воду и бренди. Кошмар продолжался и продолжался. Возле дота оставляли все больше солдат.

– Почему они не остановятся? – спросила Энни. – Зачем посылают новых, если все так безнадежно?

Доктор Янг обрушился на нее.

– Придержите язык! Если парни не сочли достойным спорить с приказом, это не ваша забота. Вот тот артиллерист, скорее всего, потеряет руку, если вы ему не поможете. Сестра Хоксмит, займитесь им, пожалуйста.

Он встал возле самодельного операционного стола. На нем лежал солдат, чье звание и возраст было невозможно определить, так он был залеплен грязью. Парень не кричал и не жаловался, но дышал поверхностно и быстро, а его тело было напряжено от боли. Я увидела, что его ранило шрапнелью в живот.

– Так, – сказал доктор Янг, низко наклонившись к лицу пациента. – У тебя внутри скверный кусок железа. Его надо вынуть. Я могу это сделать здесь, или можешь подождать, пока доберешься до ПППР. Дело в том, что, пока доедешь, все может стать довольно дурно. Должен тебе сказать, морфина не осталось. Так что, как поступим?

С величайшим усилием солдат заговорил:

– Лучше выньте его, сэр. Если не против.

– Молодец. Эй, вы, – позвал он двоих санитаров, принесших носилки, – подержите парня, хорошо?

Когда они подошли, на лице солдата мелькнул страх.

– Это не потребуется, – сказала я.

Доктор Янг бросил на меня строгий взгляд.

– Он должен лежать неподвижно, сестра.

– Будет. Дайте секунду.

Я взяла молодого человека за руку.

– Смотри на меня, – начала я. – Просто смотри на меня, и все.

Я заставила себя отрешиться от всего, кроме лица парня. Взглянула в блуждающие глаза и удержала его взгляд. Прижала его руку к своему сердцу.

– Видишь, как медленно оно бьется? Твое может так же. Отпусти все. Ни о чем не думай. Ничего не слушай, только мой голос. Ничего не чувствуй, только биение жизни под рукой. Я ничему не дам с тобой случиться.

Произнося эти слова, я слегка покачивалась из стороны в сторону, не моргая и не давая ему отвести глаза. Вскоре его дыхание замедлилось, пульс стал ровнее. Взгляд остался рассеянным, но глаза не закрылись. Тело расслабилось. Я повернулась к доктору Янгу.

– Теперь он готов, – заключила я.