Доказательство и вера. Философия и религия с XVII века до наших дней

Как правило, религия связана с телеологией, наука – с механизмом. Следовательно, еще одно отличие средневекового сознания от современного заключается в том, что первое делает акцент на телеологии, второе – на механизме. От науки современное сознание получило важную черту: его мировосприятие почти полностью механистично, и даже если оно не совсем отрицает телеологию, то отодвигает ее на задний план. Большинство биологов – механицисты, которые, как правило, не допускают объяснений в терминах цели даже поведения живых существ.

В психологии также распространена неприязнь к телеологии, а использование понятия цели зачастую считается ненаучным… Верно, что вода кипит при определенной температуре. Возможно, механистическое объяснение данного факта можно дать с помощью молекул, атомов или электронов. Но как бы далеко такой научный подход не завел нас, мы будем более или менее подробно говорить лишь о том, что происходит, а не том, почему так происходит. Мир по-прежнему останется миром грубых фактов, ровно таким, как он есть, без какого-либо внесенного в него смысла. Молекулы или электроны ведут себя именно так, а не иначе. Только если бы мы могли видеть конечную цель вещей, видеть все сквозь призму «идеи блага», мы бы поняли. Только тогда мир был бы умопостигаемым. Мир, представленный без конечного замысла, – не что иное, как масса бессмысленных и непонятных «фактов»[655]

.

Редукционистскую науку Стэйс предлагал заменить всесторонним изучением мистического[656].

В 1920-х и 1930-х гг. весомым представителем индуистской философии стал индийский философ Радхакришнан. Несмотря на влияние традиции адвайта-веданты Шанкары, Радхакришнан не считал мир явлений и феноменов иллюзией (майей). Воспринимаемый нами мир реален, но он – зависимый, временный и несовершенный по сравнению с высшей реальностью. «“Майя” существует в мире реальности… она не столько завеса, сколько одеяние Бога»[657]. Радхакришнан познакомил жителей Запада с учением о карме, представив им философию справедливости и божественного, не связанную с иудейскими или христианскими источниками. Он считал, что религиозный опыт дает некоторые основания для отказа от натурализма: