Доктор Шанс

Жаклин вроде бы собралась ответить, но оборвала себя, села перед ним, подалась вперед, коснулась пальцами его запястья, и он понял, что она разоблачила его, потому что когда-то, много лет назад, он резал себе руку; шрамы едва виднелись, неглубокие и старые, но, наверное, свет упал именно так, что они стали заметны, и внезапно Жаклин провела по ним кончиками пальцев, а потом повернула собственную руку так, чтобы он смог увидеть ее шрамы, куда более свежие, чем его, которые он, впрочем, уже рассмотрел раньше, когда она лежала под ним, закинув руки назад, вжав ладони в стену и сгибая-разгибая локти.

– Ну и ну… – сказала она.

– Это было очень давно.

– Тем не менее… может, мы не так уж и подходим друг другу.

– Это было бы очень печально, – сказал он ей, и в тот же миг такая возможность показалась ему самой ужасной вещью в мире. – Может, пока еще рано заглядывать так далеко вперед, как думаешь?

Она не ответила, но все еще была тут, склонялась над ним, а ее взгляд скользнул к книге, лежавшей на полу у кровати. Это была «Добродетель войны», которую дал Ди. Жаклин подняла книгу и уставилась в нее.

– Я знаю этого парня.

– Лично или по его работам?

– По работам, остряк-самоучка. Уж по одной работе во всяком случае. Он написал книгу «Врата огня» о битве при Фермопилах.

– Точно, – сказал Шанс. – А эта про Александра Великого – можно сказать, его исповедь. Я только до середины примерно дочитал. Мне дал ее друг.

Она отложила книгу в сторону. Поцеловала в губы и поднялась на ноги. Сняла со спинки одного из стульев в столовой свою кожаную куртку и надела поверх красной футболки с Бобом Марли, надежно скрыв шрамы, расчертившие внутреннюю сторону ее предплечий, будто дороги от уколов на руке наркомана, и заставив его устыдиться собственных скромных попыток членовредительства.

– А ты знаешь, что твоя машина припаркована на внутренней стоянке моего офиса?

Она застыла, посмотрела на него и проговорила:

– Господи, а ты, черт побери, прав. – Она подождала, пока Шанс вылезет из постели и тоже скроет руки рукавами старенькой спортивной куртки. – Ты только посмотри на нас, – сказала она ему. – Слепой ведет слепого.

Они стали заигрывать друг с другом на подъездной дороге. Шанс подозревал, что причиной тому отсутствие на ней нижнего белья, о котором он знал. У них снова был секс на заднем сиденье «олдсмобиля» в подземном гараже через дорогу от офиса Шанса, пустого в это время суток. Где-то неподалеку должен был болтаться парковщик – возможно даже, старый прохиндей Жан-Батист, – но Шанс никого не заметил. Позже он найдет на заднем стекле «олдсмобиля» следы ее ступней, отпечатавшиеся так четко, словно она собиралась сделать с них отливку, и расположенные друг от друга на расстоянии, которое иначе как провокационным не назовешь, и потому в последующие дни он будет время от времени поглядывать на них, как на лунные камни или артефакты некоего затерянного мира, и раз от раза поражаться, благоговея перед этим чудом.

Потом Шанс еще долго не сможет решить, что она совершила этой ночью, перед тем как уйти, – не то одарила его, не то оскорбила.

– Эта книга у тебя на полу, – сказала она. Они уже закончили, и Жаклин снова застегивала джинсы. Ее волосы растрепались, золотистый локон лежал на щеке, а глаза все еще горели. – Возле кровати. Мужик, который ее написал, это любимый автор Реймонда. Я поэтому обратила на нее внимание.

– А-а, – протянул Шанс после, кажется, слишком долгой паузы.

– Странно, правда? – спросила она.

– Что за адская планета, – ответил он.

Бал монстров