Долгое эхо. Шереметевы на фоне русской истории

Петр Борисович… Кто он? Барин, крепостник, угнетавший крестьян? Один из чудаков XVIII века, сибарит? Или?..

Род и время сформировали его нрав и стремления. Родился при Петре I, воспитывался с Петром II, в юношеском возрасте стал свидетелем падения сперва Александра Меншикова, потом Ивана Долгорукого, затем – разгрома верховников и возвышения Анны Иоанновны. Стал очевидцем краткого царствования Анны Леопольдовны, узнал, что сослана она в Холмогоры (позднее уехала в Данию, жаловалась на датчан и все вспоминала о жизни в Холмогорах). Однако расцвет жизни Петра Борисовича пришелся на времена Елизаветы, как раз тогда перестали клясть ее отца, а в ней, «Петровой дщери», увидели спасение России. Впрочем, около двадцати лет жизни Петра Шереметева выпало на царствование Екатерины II.

Служить царям так, как его отец, в это переменчивое время? Нет, Шереметев, «граф-государь», решил себя не утруждать сильно теми заботами. Он имел чуть не все знатные титулы, был предводителем московского дворянства, но важнее всего для него было чувствовать себя вельможей, носителем традиций русской старины. Санкт-Петербург, заседания, советы, власть – с годами все это стало напоминать ему кубок с надоевшим вином. Он научился глядеть на все трезво, без трепета и почитания, даже с легкой иронией.

Сохранилось немало портретов Петра Шереметева, и везде он разный. В молодости на портрете художника Ротари в нежных бежевых и зеленых тонах прост, умен, весел, держит книгу в руках, лицо крупное, волевое, подбородок с ямкой, взгляд мягкий, с косинкой. На более позднем портрете уже нет той веселости, но виден терпеливый, точный расчет. Безмерное терпение проявил граф, ожидая брака с невестой своей Варварой Черкасской. Зато дождался не только любимой невесты, но и великого приданого (капитал его утроился!). К тому же получил театр, музыкантов, отменный хор Черкасского… и свободу действий.

С немалым трудом граф «вышел сухим из воды», когда разразилась гроза над Долгорукими. Он тоже мог подвергнуться немилостям: сестра его отправилась за мужем в ссылку. Увы! Он даже не проводил ее. Жестоко? Да. Зато репутацию в глазах света сохранил в чистоте. Когда же она вернулась и настало время Елизаветы, счастлив стал безмерно.

В своем имении Кусково Шереметев строит все с размахом, собирает книги, изучает языки; воспитывает детей – Анну, Варвару, Николая. Старшего сына отправляет за границу, в Лейденский университет.

Из Франции веют ветры просвещения, новой философии, рационального устройства мира – и «граф-государь» планирует разбивку парка по законам нового времени, ведь природа – источник разумной организации, в ней человек находит свою божественную бессмертную душу. Европа увлечена естественными науками – не отставший от моды Шереметев устраивает оранжерею, зимний сад с экзотическими растениями. В Италии идут раскопки древностей – он посылает туда Кологривова, и тот привозит античные скульптуры: Россия должна знать искусство Древней Греции и Рима.

Век просвещения – век ума – век украшательства. Соединить природу и искусство – это ли не благородная задача? Искусство возвышает человека, делает его тоньше, умнее – и скоро перед барским домом появляются скульптуры. Выходишь из двора – и видишь удачливого бога торговли Меркурия, напротив – Геракла, но не в геройской позе, а страдальческой. Смерть его мучительна: жена, ревнуя Геракла к Иоле и желая вернуть его, посылает ему плащ, пропитанный любовным напитком, но, оказывается, плащ пропитан ядом, кровью кентавра Несса. Геракл умоляет скорее убить его…

Пусть гости, что во множестве съезжаются в Кусково, думают и возвышаются, глядя на эти скульптуры… Что есть Жизнь, что Смерть и рок, как ничтожен человек… Красавица, богиня любви Венера, а рядом с ней – Плутон, властитель мрачного подземного царства, никто не минует сего печального места без света и желаний… Все тут полно символов и аллегорий, которые, как известно, оттачивают ум. Древние боги напоминают о сегодняшнем дне, а день сегодняшний граф велит запечатлеть в образе Минервы. В центре стоит статуя с лицом Екатерины II.

Все продумано в устройстве парка, и все полно неожиданностей: воздушный театр, кусты, пруды, холмы и возвышения, струи фонтанов. И пение невиданных птиц в причудливой клетке. Для этой цели граф выписал мудрого садового архитектора и изобретательного человека Пьетро Гонзаго.

Такое же искусство, как в парковой архитектуре, Гонзаго проявил в росписях декораций, в занавесе Кусковского театра. А театр у графа был самый лучший, слава о нем шла не только по Москве, он затмевал даже предприимчивого Медокса.

Все в парке красиво и уютно. Не угнетала симметрия, каждая перспектива заканчивалась какой-нибудь неожиданностью: беседкой, мельницей, зеркалами. Один современник вспоминал, что «некая собачка была обманута и расквасила себе морду, пытаясь бежать в несуществующее пространство».