– Мы – развлекаемся? – Брови Лиама поползли вверх.
– А что – нет? Что вы делали последние дни?
– Мы едем, чтобы найти и наказать убийц, Кейтлин, – оборвал меня Лиам. – Это куда опаснее, чем обычная охота или торговая поездка. Мы хотим спустить с этих мерзавцев шкуру. И я приехал сюда за шкурой Кэмпбелла, Эуэна Кэмпбелла, если быть точным. И поверь мне, наши трудности еще впереди. И я… я волнуюсь за тебя.
Черты мужа немного смягчились, и по глазам его я прочла, что он говорит правду.
– Лиам, позволь мне самой решать, что для меня лучше. Думаю, за последнее время я уже столько всего пережила, что справлюсь и с этим. И потом, какая мне может грозить опасность, если вы, когда поймаете Кэмпбелла, передадите его властям, верно?
– Властям? Ты шутишь? Неужели ты до сих пор ничего не поняла?
– Как, вы не собираетесь отдавать его под суд?
Лиам усмехнулся.
– Если бы таковы были наши намерения, то Кэмпбелла и его банду искали бы солдаты, а не мы сами.
Мне стало страшно. Если они собираются найти и убить этого человека, то за убийством наверняка последуют репрессии. Мерзавец и убийца, Кэмпбелл, несмотря ни на что, оставался племянником властителя Гленлайона.
– Лиам, но на вас снова натравят гвардейцев, и все закончится резней, как тогда, в феврале 1692! Это же чистейшей воды безумие!
– Нет. Колл и Эуэн Черный намереваются предложить этому старому лису Бредалбэйну сделку, от которой он не сможет отказаться.
Я ощутила, как по спине пробежал холодок. Только теперь я поняла, что Кэмпбелла намереваются казнить без суда и следствия, без надлежащей судебной процедуры.
– Что ж, теперь мне все понятно, – пробормотала я растерянно. – Скажи, где я могу умыться?
Совет кланов закончился час назад. На улице давно стемнело. Устроившись в уголке просторного холла, я наблюдала за мельтешением прислуги, расставлявшей столы и лавки так, чтобы перед огромным, обложенным тесаными камнями камином осталось побольше свободного места. Устье у него было такое широкое, что я могла бы войти в него, не сгибаясь. Над камином красовался герб Кэмеронов из Лохила, а в камне был выгравирован их девиз:
Лиама нигде не было видно, и я уже начала волноваться. Осознав, что на месте все равно не усижу, я отправилась его искать. Во дворе замка толпились мужчины в пледах, и многие тартаны были мне совершенно незнакомы. Я стала пробираться между этими высокими крепкими парнями, манеры которых оставляли желать лучшего (немало сальных замечаний было отпущено в мой адрес), разыскивая своего супруга. Он стоял возле входа в конюшню и беседовал с мужчиной, который, судя по расцветке пледа, был членом клана Лохила.
Я потихоньку подошла поближе, присела на камень и приготовилась ждать. Однако разговор их продлился всего пару минут. Приметив меня, собеседник Лиама замолчал и повернулся в мою сторону. Лиам тоже оглянулся и увидел меня. В свете сосновых факелов блеснула его белозубая улыбка. Я спрыгнула со своего импровизированного трона, потому что мужчины направились прямиком ко мне.
– Простите, я не хотела вам мешать, – пролепетала я, оробев.
– Ты нам не помешала, Кейтлин, – сказал Лиам и по-хозяйски обнял меня за талию.
– Так вот вы какая,
–
– Это персонаж старинной легенды,
– И что же, я очень похожа на
– Так говорят люди, миссис Макдональд… Хайленд широк, но ветер далеко разносит эхо в наших горах!
– Вот как? Что еще рассказало вам эхо?
Лиам кашлянул, положив конец нашей куртуазной беседе, и представил мне Адама Кэмерона, племянника Эуэна, который в свое время был женат на родной сестре Колина и Лиама, Джинни. Адам поклонился и улыбнулся мне.
– Лиам рассказал мне, что вы решились сопровождать отряд. Похоже, вы не из робкого десятка.
– Вы правы, – ответила я уверенно.
– Значит, нам суждено познакомиться поближе!
Теперь в просторном холле было очень шумно. Слуги не успевали доливать в кувшины пиво и вино, нескончаемой вереницей к столу несли блюда с жареным мясом. Мне подумалось, что если могущество клана в глазах остальных измеряется роскошью устраиваемых им пиршеств, то Кэмероны из Лохила превзошли всех тех глав кланов, с кем мне до сих пор довелось познакомиться. Я почувствовала себя сытой уже от одного только вида всех этих яств и напитков!