Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе

Мы выехали на широкую поляну, посреди которой стоял Баскервиль-холл. В лучах заходящего солнца я увидел внушительное здание с выступающим входом. Разросшийся плющ обвивал весь фасад здания, за исключением окон и потускневшего герба, выглядывавших из-под темно-зеленой вуали. От центрального здания уходили вверх две старинные зубчатые башни с множеством узких окон-бойниц. Справа и слева от них находились две более современные пристройки черного гранита. Из окон с таким множеством переплетов, что они больше напоминали сито, лился неясный свет. Над высокой остроконечной крышей торчали несколько каминных труб. Из первой клубился столб темного дыма.

– Добро пожаловать, сэр Генри. Добро пожаловать в Баскервиль-холл.

Из темноты выступил высокий человек и, подойдя к экипажу, распахнул дверцу. В желтом свете дверного проема виднелась фигура женщины. Она вышла и начала принимать у мужчины наши сумки и чемоданы.

– Вы не будете возражать, если я теперь же отправлюсь домой, сэр Генри? – спросил мистер Мортимер. – Моя жена ждет меня.

– А я думал, что вы останетесь пообедать.

– Благодарю вас, но мне нужно торопиться. Не исключено, что кроме жены меня ожидает и работа. Я с удовольствием остался бы, чтобы показать вам дом, но Берримор сделает это лучше меня. До свидания, и если я вам понадоблюсь, посылайте за мной тотчас же.

Коляска отъехала, стих звук ее колес. Мы с сэром Генри вошли в дом, за нами тяжело захлопнулась дверь. Мы очутились в просторном зале с высокими потолками и стенами, обшитыми почерневшими от времени дубовыми панелями. В большом старинном камине, за витой чугунной решеткой, украшенной фигурами двух огромных лежащих собак, потрескивали поленья. Подойдя к нему, мы протянули руки к огню, так как за время поездки мы основательно продрогли. Немного согревшись, мы начали рассматривать зал и единственное окно его, узкое и длинное, уходящее под самый потолок, с многочисленными квадратиками цветных стекол, а также гербы и оленьи головы, развешенные по стенам. От них, смутно виднеющихся в приглушенном свете лампы, веяло торжественностью и величием.

– Все так, как я себе и представлял, – негромко произнес сэр Генри. – Именно так и должен выглядеть старинный родовой дом. Вы только подумайте, пять поколений моих предков жили здесь. Невольно чувствуешь почтение к этим стенам.

Я взглянул на него и увидел, как его серьезное лицо осветилось почти мальчишеским волнением. Свет падал на сэра Генри, длинные тени тянулись от его фигуры, пересекали пол и, падая на стены, уходили к потолку. Со стороны они казались тонкими опорами гигантского балдахина. Берримор, разнеся по комнатам наш багаж, и вернулся в зал. Сдержанный и величественный, как и подобает вышколенному слуге, он стоял перед нами. Наружность у него была впечатляющей: высокий, сухощавый, с бледным, непроницаемым лицом, оттененным прекрасной окладистой бородой.

– Прикажете подавать обед сейчас?

– А он готов?

– Будет готов через несколько минут, сэр. Горячую воду вы найдете в своих комнатах. Я и моя жена, мы будем рады, сэр Генри, оставаться здесь, пока вы не сделаете новых распоряжений. Вы, полагаю, скоро поймете, что в новых условиях дом нуждается в дополнительной прислуге.

– О каких это новых условиях вы говорите?

– Я имею в виду то обстоятельство, что сэр Чарльз вел довольно одинокую жизнь. Вам, как человеку молодому, вполне естественно, понадобится общество. Нетрудно ожидать некоторых изменений.

– Говорите конкретно, Берримор. Вы что, хотите уходить?

– Если вам так будет удобнее.

– Да вы с ума сошли. В течение пяти веков ваши предки служили Баскервилям. Неужели вы думаете, что я вас так легко отпущу? Нет, нет, ни в коем случае. Я не собираюсь порывать старые традиции.

На бледном лице дворецкого промелькнула слабая тень волнения.

– Мы с женой чувствуем то же самое. Но, скажу прямо, мы сильно привязались к сэру Чарльзу. Смерть его явилась для нас страшным ударом. И теперь нам больно оставаться здесь, в Баскервиль-холле. Простите меня, сэр Генри.

– Но чем вы собираетесь заниматься?

– Полагаю, что нам удалось бы преуспеть в каком-нибудь маленьком деле. В благодарность за нашу преданность сэр Чарльз завещал нам некоторую сумму. Он не оставил нас своей щедростью, – дворецкий помолчал. – А теперь позвольте мне, сэр Генри, показать вам комнаты.

Вверху зала по всему периметру шла квадратная галерея, куда вели две лестницы. От центра галереи вдоль всего здания тянулся длинный коридор с дверями многочисленных спален. Моя спальня находилась рядом со спальней сэра Баскервиля. Наши комнаты были обставлены немного посовременней, чем остальная часть дома. Веселенькой расцветки обои и несколько свечей развеивали мрачное настроение, охватившее меня с того момента, как я подъехал к Баскервиль-холлу.