Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе

– Я не понимаю вас, Берримор. Почему вы столько времени скрывали такую важную информацию?

– Видите ли, сэр, моя жена нашла это письмо уже после того, как начались наши собственные неприятности. Мы очень благодарны за оказанную нам сэром Чарльзом милость, – вы, конечно, понимает, о чем я вам говорю. Но в тоже время, мы прекрасно осознавали, что никакие дополнительные сведения не способны вернуть его в этот мир, потому и молчали. И еще: репутация вашего дяди была очень высока, а тут вдруг в деле, оказывается, замешана женщина… Вот мы и решили…

– Избавить его имя и добрую память о нем от неприятных слухов и домыслов.

– Именно так, сэр. Я полагал, что ничего хорошего не будет. Вы же очень добры к нам, и я хочу хотя бы частично отплатить вам. Это все, что я знаю о гибели вашего дяди.

– Очень хорошо Беррримур, можете идти.

Когда дворецкий ушел, сэр Генри повернулся ко мне.

– Похоже, тьма не только не рассеивается, а, наоборот, становится гуще.

– Мне тоже так кажется. Однако если б нам удалось найти эту таинственную “Л. Л”, многое бы прояснилось. Ну, ладно, что есть – то есть. Теперь мы знаем, что где-то живет человек, которому известны некоторые обстоятельства гибели сэра Чарльза. Нам остается найти этого человека. Как вы думаете, что в этом случае нужно предпринять?

– Прежде всего, немедленно оповестить обо всем происходящем Холмса. Я дам ему тот ключ, который он с таким упорством ищет. А уж он-то, я не сомневаюсь, найдет, какую тайну им можно открыть.

Я немедленно отправился в свою комнату, и сразу же принялся составлять Холмсу отчет о нашем утреннем разговоре с дворецким. По запискам, которые я получал с Бейкер-стрит, я догадывался, что в последнее время Холмс чем-то сильно занят. Они были немногословны и торопливы, не содержали оценки присылаемых мною отчетов, да и вообще не касались выполняемой мной миссии. По-видимому, он всецело переключился на дело о шантаже, которое в данное время расследовал. А мне так хотелось, чтоб он был здесь.

17 октября.

Весь день льет дождь, капли его звенят по карнизам, шуршат в листьях плюща. Мне невольно припомнился скрывающийся на болоте беглый заключенный, и я поймал себя на мысли, что мне жаль его. Бедняга, каково ему сейчас там! Что бы он ни совершил, своими мучениями он хотя бы частично расплатился за содеянное. Вспомнил я и о том, другом, что задумчиво стоял на скалистой вершине холма. Каких только странностей я не насмотрелся за эти дни – таинственное лицо в кэбе, одинокая фигура на скале. Кто он, этот неизвестный соглядатай, человек из темноты? Друг или враг? Вечером я, надев свой непромокаемый плащ и скользя по превратившейся в месиво тропе, полный смутных предчувствий и удивительных образов, отправился в сторону болот. Дождь все шел. Он хлестал мне в лицо, монотонно колотил тяжелыми каплями по капюшону, забивался за воротник. Господи, помоги тем, кто оказался в такую пору вблизи великой топи – по нормальной-то дороге идти невозможно. Я довольно быстро нашел тот холм с изрезанной ветром скалистой вершиной, на которой я видел странную одинокую фигуру. Долго я стоял там, оглядывая сумрачную равнину с разбросанными по ней валунами. Быстрые струи дождя стекали по их красновато-коричневым бокам, стремительно уносились в низины, а над всем этим угрюмым местом, стелясь по земле, беспрестанной вереницей тянулись свинцово-серые облака. Они обволакивали холмы, нанизываясь на них кольцами. Жутковатый и завораживающий пейзаж. Слева, в промежутке между холмами, далеко вдали возвышались две башни Баскервиль-холла, единственные видимые следы пребывания человека, если, конечно, не считать останков доисторических жилищ, торчащих на холмах. И нигде я не обнаружил следов того странного человека, которого заметил стоящим на скале две ночи назад.

На обратной дороге меня нагнал мистер Мортимер. Он в своей двуколке возвращался с той стороны Гнилой топи, куда дорога в такую погоду становится крайне опасной. Все эти дни доктор Мортимер был очень внимателен к нам. Не проходило, пожалуй, и дня, чтобы он не заглянул в Баскервиль-холл проведать нас, поговорить, узнать, как идут наши дела. Он настоял на то, чтобы я сел к нему, и подвез меня до поместья. В последнее время он очень огорчен пропажей своего спаниеля. Пес ушел на болота и исчез. Я принялся утешать доктора, но тут же вспомнил о гибели несчастного пони. Нет, не думаю, что любимец доктора Мортимера когда-нибудь вернется. Гиблое это место, Гримпенская топь.

– Кстати, Мортимер, – заговорил я, подпрыгивая вместе с ним на ухабах, – вы, наверняка, знаете всех жителей округи.

– Да, конечно.

– А есть ли среди них женщина с инициалами “Л.Л.”?

Он ненадолго задумался, и ответил:

– Нет, такой здесь нет. Правда, на местных фермах работает несколько батраков, иногда останавливаются цыгане, за этих я ничего сказать не могу, но из оседлых жителей – фермеров и мелких дворян – женщины с таким именем нет. Хотя, постойте, – прибавил он, немного помолчав. – Жила здесь не так давно Лаура Лайонз, но она давно переехала Кумби-Трейси.

– А кто она, эта Лайонз?