Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе

– Ну, хорошо, джентльмены, я понимаю, что вы всего лишь выполняете свои обязанности. Не буду вам мешать, но только прошу вас ничего не говорить миссис Дуглас. Ей и так, бедняжке, досталось. Скажу одно – у Дугласа был один недостаток, он был страшно ревнив. Он считал меня своим другом, прекрасно ко мне относился, и без ума любил свою жену. Мистер Дуглас скучал без меня, и частенько просил меня приехать сюда. Но в то же время, стоило мне уделить его жене хотя бы капельку внимания, просто перемолвиться с ней словечком, и Дуглас тут же выходил из себя. Ревность душила его, и в припадке её он мог такого наговорить мне… Сколько раз я говорил ему, и давал себе зарок, что ноги моей не будет в Мейнор-хаузе, но проходило время и Дуглас снова присылал мне такие слезные, умоляющие письма, так искренне просил прощения, что я смягчался, и вновь отправлялся сюда. Только поверьте мне, джентльмены, причин для ревности у Дугласа не было, я в жизни не видел более верной и любящей жены, чем миссис Дуглас, И я никогда не делал никаких попыток… Ну, в общем, вы меня понимаете…

Все это мистер Баркер высказал с таким чувством, что у нас не возникло и тени сомнения в его искренности. Но Макдональд был лишен эмоций и поэтому продолжил допрос в том же направлении.

– Вы знаете, что с пальца мистера Дугласа сняли обручальное кольцо.

– Да, похоже на то.

– Что значит «похоже на то»? Вы же прекрасно знаете, что кольцо действительно исчезло.

– Я хочу сказать, что, скорее всего, его снял сам Дуглас.

– Неважно, кто это сделал, сам Дуглас или нет, факт исчезновения кольца наводит на мысль, что между его браком и преступлением наверняка существует какая-то связь.

Баркер с сомнением пожал могучими плечами.

– Я бы не стал делать подобные выводы, – сказал он. – Но я бы и не советовал вам сомневаться в честности миссис Дуглас, – глаза Баркера на мгновение блеснули. Мне показалось, что он едва сдерживает гнев. – Нет, джентльмены, мне кажется, вы идете не тем путем.

– Полагаю, мне не о чем вас больше спрашивать, – холодно произнес Макдональд.

– У меня есть к вам один маленький вопрос, – послышался голос Холмса. Скажите, мистер Баркер, когда вы вошли в комнату, лампа не горела, и свет шел от единственной свечи, стоящей на столе, не так ли?

– Да, так.

– И практически в полутьме вы сразу увидели, что в комнате произошла трагедия?

– Да.

– И сразу же начали звонить в колокольчик?

– Совершенно верно.

– А много времени прошло между тем, как вы позвонили и в комнату кто-то вбежал?

– Минута, или чуть больше.

– Прекрасно. Только другие свидетели утверждают, что когда они вошли в комнату, свеча была потушена, а горела как раз лампа. Вам не кажется этот факт примечательным?

Баркер был явно поставлен в тупик вопросом.

– Не вижу здесь ничего примечательного, мистер Холмс, – ответил он, немного помолчав. – Свет, падавший от свечи, был действительно очень слабым. Вначале я подумал взять новую свечу, но потом решил зажечь лампу, тем более что она стояла рядом. Вот и все.

– А после того, как зажгли лампу, задули свечу?

– Именно так.

Холмс молчал. Баркер, немного потоптавшись, обвел нас всех взглядом, который бы я назвал вызывающим, затем повернулся и вышел из комнаты.

Инспектор Макдональд попросил Эймса передать миссис Дуглас, что мы хотели бы подняться к ней, но получил ответ, в котором хозяйка поместья выражала готовность переговорить с нами в гостиной. Вскоре к нам в комнату вошла высокая красивая молодая женщина лет тридцати с отточенными манерами и надменным лицом. Я ожидал увидеть убитую горем вдову, в слезах заламывающую руки и причитающую трепещущим голосом, и потому крайне удивился, когда перед нами предстала очень спокойная, выдержанная дама, во всем облике которой не чувствовалось ни тени волнения, вызванного случившимся. Правда, лицо её было очень бледным и осунувшимся, но и только. Речь миссис Дуглас оставалась ровной, а движения плавными, почти медлительными. Женщина села за стол. Я обратил внимание на её прекрасные руки и заметил, что даже они не дрожат. В глазах миссис Дуглас сквозила печаль и мольба. Она обвела нас вопрошающим взглядом, подолгу задерживаясь на каждом из нас. В комнате повисло тягостное молчание.

– Вам удалось что-нибудь выяснить? – наконец произнесла миссис Дуглас.

В тишине комнаты вопрос её прозвучал настолько неожиданно, что я непроизвольно вздрогнул. И еще мне показалось, будто в голосе миссис Дуглас слышится скорее испуг, чем надежда, хотя, возможно, всему виной моё разыгравшееся воображение.

– Мы делаем все возможное, миссис Дуглас, – ответил инспектор. – Можете быть уверены, мы ничего не упустим.

– Я возмещу вам любые расходы, – сказала она глухим, подавленным голосом. – Мне хотелось бы, чтобы вы сделали все возможное.

– Может быть, вам известны какие-то факты, которые смогли бы пролить свет на это дело?

– Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, но я готова ответить на все ваши вопросы.

– Мистер Сесил Баркер сказал нам, что вы не видели…, – инспектор запнулся и продолжил: – что вы не входили в комнату после того, как там произошла эта трагедия.