Дом алфавита

Сидевший перед ним человек побелел как простыня — только губы посинели. Крёнер взял его за руки — холодные и трясущиеся.

— Что случилось, дружок? — мягко спросил он, наклоняясь к Герхарту поближе. — Как ты здесь оказался?

«Он следит за всем, что мы говорим и делаем», — внушал им раз за разом Ланкау. Крёнер в этом сомневался.

— Ты сюда с Петрой пришел?

Услышав это имя, Герхарт сжал губы, медленно поднял глаза и заморгал. На мгновение они подернулись слезами. Когда закапали слезы, Герхарт посмотрел ему в глаза. Потом рот расслабился. Задрожали сухие губы. «Петра!» — произнес он; нижняя челюсть отвисла.

— Боже мой!

Крёнер встал с корточек и сделал шаг назад:

— Петра, да. Ее имя ты знаешь. Зачем она с тобой сюда пришла? Что случилось? Где Петер Штих?

Крёнер ни на секунду не сводил глаз с качающейся головы Герхарта, — казалось, она вот-вот взорвется. Хватаясь за телефонную трубку, он обратил внимание, как побелели костяшки пальцев Герхарта Пойкерта. Его тело стало еле заметно раскачиваться.

— Герхарт! Сиди тихо, пока я не скажу!

Он стал набирать номер Штиха. Подержав трубку, он тихо выругался.

— Ну же, Штих, старый ты пердун, возьми трубку! — прошептал он.

Затем положил трубку и снова набрал номер. Снова никто не ответил.

— Он не возьмет трубку, — произнес тихий и неразборчивый голос.

Крёнер резко развернулся лицом к Герхарту, как волчок, и не успел заглянуть ему в глаза — его ударили костяшки пальцев Герхарта.

Взгляд был абсолютно спокойный.

Не успел Крёнер упасть на пол, Герхарт Пойкерт ударил его еще раз. Крёнер был крупным человеком, крупнее Герхарта, и рухнул он тяжело.

Он не оцепенел, но очень удивился.

— Что за черт! — вот и все что он смог произнести, пока в нем не заговорили инстинкты.

Когда Крёнер бросился на противника, Герхарт спокойно развел руки в стороны, как будто приглашал возлюбленную на танец. Крёнер сжал тело сумасшедшего в медвежьих объятиях и обвил руками спину противника, как будто хотел его расплющить. Крёнер и раньше применял такой захват. Как правило, меньше чем через пару минут противник ослабевал и падал замертво.

Через некоторое время Крёнер уже не слышал дыхания Герхарта — ослабив хватку, он отступил на шаг, ожидая, что тело рухнет.

Но этого не случилось. Герхарт смотрел Крёнеру в глаза пустым взглядом. Затем опустил руки и спокойно сделал глубокий вдох. Ни капли усталости.

— Зомби! Вот кого ты мне напоминаешь. Зомби! Можно подумать, ты зомби, — произнес Крёнер, делая еще шаг назад, и потянулся правой рукой к карману за ножом.

Герхарт тихо заворчал. Все такой же безучастный, как статуя, он механически-спокойно, подобно зомби, взялся за пряжку и вытащил ремень.

— Предупреждаю тебя, Герхарт! Ты знаешь, о чем я! — Снова сделав шаг назад, Крёнер оглядел Герхарта.

Тот казался уязвимым.

— Брось ремень! — Крёнер аккуратно выставил перед собой нож.

Крёнеру были прекрасно знакомы мгновения, предшествовавшие столкновению. Им свойственны спокойные движения. Всего одно резкое движение, и реакция противника будет непредсказуемой. Крёнер не сделал ни единого опрометчивого или резкого выпада. Невозмутимый и почти безучастный Герхарт смотрел на нож, острие которого на него направили. Он даже не пошевелился, — казалось, он упал духом и решил, что удар неминуем. За долю секунды Крёнер осознал, как далеко это предположение от правды.

— Бросай ремень! — успел приказать Крёнер еще раз.

Лицо Герхарта исказило судорогой, опали уголки рта, переносица сморщилась, как у хищника. Единственное, что успел осознать Крёнер: все его лицо пронзила жгучая боль. Когда ему по глазам хлестнул ремень, все вокруг озарила вспышка — крик боли перешел в писк. Он потерял способность осознавать происходящее. Короткая схватка, точный выпад и неизбежное поражение.

Сначала нависшая над ним фигура отбросила ногой нож, а затем грубо проволокла его по полу и стянула ремнем его запястья. Крёнер оказался в хорошо знакомой ему ситуации.

Через несколько минут Крёнер поджал под себя ноги. С большим трудом приподнялся и сел в неудобной позе. Так он оставлял десятки искалеченных жертв — те сидели на голой земле и ждали, что прогремит выстрел, избавляющий их от страданий.

Теперь в этом же положении избавления ждал он сам.

— Где Ланкау? — раздался незнакомый голос.

Крёнер лишь пожал плечами и зажмурился, пытаясь унять боль. Реакция последовала незамедлительно. На этот раз его потянули за ремень так, что чуть не вывихнули плечи. Несмотря на боль, он не ответил.

Ощущение, которое испытал Крёнер, когда его волокли спиной вперед вниз по лестнице и через весь дом, ослепленного и беззащитного, когда он даже не понимал, через какую комнату его тащат — не говоря уже о преодолении встретившихся преград, — померкло по сравнению с охватившей его непреодолимой досадой.