Дом алфавита

В этой части города, за исключением Луизенштрассе, Герхарт знал только дом Крёнера. На улице было прохладно, освещение было ярким, непривычным. Из-за криков и воплей, доносившихся из какого-то заведения, он перешел на другую сторону и чуть отклонился от маршрута. Хмурясь, он прижимал к телу тонкую ветровку. Затем выпрямился и пошел прямиком к дому Крёнера — так почтовый голубь возвращается в свою голубятню. Крёнер ждал Штиха.

Но пришел вовсе не Штих.

Остановился он лишь у дверей особняка. Осмотрел фасад здания. Свет горит только на втором этаже. Везде, за исключением окна библиотеки Крёнера, задернуты шторы. Задул слабый ветер. На крыльце от него особо не спрячешься. Герхарт долго разглядывал собственный палец, нерешительно тянувшийся к дверному звонку.

* * *

Крёнер завел привычку стоять спиной к окну, когда разговаривает по телефону. По мнению его жены, вредную привычку. «Да сядь ты уже, — говорила порой его жена. — Ты же не с кайзером разговариваешь!» Но ему так было спокойнее. А тем более сегодня: где-то поблизости бродит Арно фон дер Лейен и может явиться когда угодно. Крёнер нервничал. Стоя в таком положении, он мог как минимум откинуться назад и выглянуть из окна, а снаружи его никто не увидит.

Звонила фрау Биллингер. Говорила она тише обычного.

— Ложь! Петра Вагнер звонила вам больше двух часов назад? Я же просил вас сообщить мне!

— Нет, вы только просили позвонить и сказать, когда она придет.

— А вдруг мне будет интересно узнать, что она звонила, — об этом вы не подумали?

— Подумала. Поэтому я вам и звоню.

— Да, сейчас, а не два часа назад.

— Да, прошу прощения, герр Шмидт, но я так увлеклась сериалом!

— Серия, черт побери, не два часа идет!

— Да, но потом начался следующий.

— А теперь, как я понимаю, он закончился. Она еще что-нибудь сказала?

— Нет, сказала только, что скоро придет. А потом про англичанина спросила.

— Какого англичанина?

— Не знаю. Но я упомянула, что сегодня у фрау Реман был гость.

— И?

— Ну и всё.

На мгновение Крёнера охватила ярость. Швырнув трубку, он врезал кулаком по столу и смел все бумаги на пол. Непростительная халатность. Разозлившись, он повернулся к окну, собираясь его открыть и впустить свежий воздух. Затем замер и мгновенно скользнул за штору. Фрау Биллингер допустила ошибку, но это уже не важно. Проблема разрешилась сама. В этот момент перед коваными воротами, на противоположной стороне улицы, появилась Петра Вагнер. Рядом с ней — незнакомая женщина.

Они разглядывали его дом.

Он отошел от окна. Когда он собрался с мыслями, в дверь позвонили.

В лагере под Кировоградом унтершарфюрер СС показал ему одну штуку — позднее он взял ее на вооружение. В тот день этот молодой унтершарфюрер и какой-то унтер-офицер просто-напросто от скуки насмерть зарезали преступника — его уже как раз вешали. Они отделались не слишком суровым наказанием, зато все повеселились.

Крёнер взял на вооружение не сам поступок, а прием.

Метод был прост. Нужно взять тонкий нож, а еще знать, как обойти ребра и попасть точно в сердце. Попробовав несколько раз, он мастерски его освоил.

Преимущество заключается в том, что не надо дотрагиваться до жертвы и смотреть ей в глаза. Нападать надо сзади. В первую очередь он думал прибегнуть к методу при встрече с Арно фон дер Лейеном. Быстро и просто — можно застать его врасплох. Арно фон дер Лейен даже среагировать не успеет, а в случае с ним это самое главное, думал Крёнер. Судя по тому, как развивались события, метод можно распространить и на кого-то еще. Теперь ему есть чем заняться.

Он как минимум уберет Петру с дороги.

Крёнер сунул в карман нож для бумаг — торчала только рукоятка из оленьей ноги. Все готово. Две женщины не доставят ему хлопот.

У сына Крёнера есть товарищ — у его отца дом побольше. Хоть дом сам по себе выглядел внушительно, у его сына вызывала восхищение именно стеклянная дверь. «Можно видеть, кто идет, папа. Почему у нас такой нет?» Со временем все мелкие глупые прихоти уйдут. По опыту Крёнера, всегда появляются другие потребности. Про дверь он и думать забыл. В данный момент он сильно об этом пожалел. Именно стекло уберегло бы его от потрясения, которое он испытал, когда наконец распахнул массивную дубовую дверь.

Улыбка его застыла. Вместо хрупкой медсестры и ее незнакомой подруги перед ним стоял Герхарт Пойкерт — ссутулившийся, с виноватым видом.

Последний человек, кого Крёнер вообще ожидал здесь увидеть.

— Герхарт! — воскликнул он, быстро втаскивая его в прихожую, где оба чуть не упали на ковровую дорожку. — Что ты тут вообще делаешь?

Не дожидаясь ответа, Крёнер повел молчаливого, вялого, покорного Герхарта наверх и усадил перед своим письменным столом, чтобы его не было видно с улицы.

От такого нестандартного поворота событий у Крёнера возникли дурные предчувствия. Чтобы Герхарт Пойкерт отходил от сопровождающих больше чем на несколько метров — раньше такого ни разу не было. Вероятнее всего, Петра Вагнер отправила его в дом в качестве посыльного. Но почему он не у Петера Штиха? Где Штих?