Дом корней и руин

От ее слов по спине пробежали мурашки. Но тут меня осенила идея, и сердце забилось сильнее. Я протянула руку и взяла ее за плечо. Ее кожа была очень странной на ощупь, словно пористая акварельная бумага, но я не отпускала ее.

– Останови это.

Она вырвалась из моих рук.

– Я ничего не могу сделать. Дверь уже была открыта. А мой морок лишь распахнул ее пошире.

– Тогда закрой ее! – вскричала я. – Ты божество. Если у тебя не хватает силы, то кто может мне помочь? Понт? Вискарди? Позови хоть самого Вайпани, но сделай так, чтобы все прекратилось!

Она покачала головой, и ее черные волосы безжизненно всколыхнулись за спиной.

– Возможно, если бы ты… ушла отсюда прямо сейчас, еще можно было бы что-то сделать.

Я разразилась громким, неуместным, безрадостным смехом:

– Ты предлагаешь мне сделку?

Она картинно пожала тощими плечами:

– Почему бы не спросить на всякий случай?

Я отшатнулась от нее, задыхаясь от подступающей к горлу желчи.

– Я никуда не уйду. Я не сделаю ничего, что ты просишь, пока ты все не исправишь.

Ее лицо уродливо сморщилось и ожесточилось.

– Я могу вернуть тебя в Хаймур по щелчку пальца. Хоть сейчас!

– Ну давай попробуй! – с вызовом бросила я. – Если ты такая сильная и могущественная, сделай это. Отправь меня обратно. Заставь меня вернуться. Зачаруй меня, чтобы я увидела Соленые острова.

Косамарас сжала кулаки, ее рот растянулся в жуткой ухмылке, и она начала шипеть на незнакомом наречии, а затем завершила заклинание торжествующим криком. Все завертелось: лес, деревья и кустарники слились в один ужасающий, ослепительный и оглушающий смерч. Мне казалось, будто мы несколько раз перевернулись вверх тормашками под властью неведомых сил, хотя я почти не сомневалась, что не отрывала ног от земли. Когда все стихло, мы оказались посреди Голубой гостиной в Хаймуре. Мне хотелось лишь рухнуть на пол. Меня тошнило, по ощущениям это было гораздо хуже самой сильной морской болезни.

За окном колоссальные волны разбивались о берег, подбрасывая булыжники у подножия скал, словно легкие бусинки. В воздухе пахло солью, и я почти чувствовала ее едкий привкус на языке. Я открыла рот от удивления и никак не могла поверить своим глазам. Неужели она действительно сделала это? Мне казалось, я разоблачила ее блеф, настаивая на том, чтобы она совершила невозможное, но я на самом деле вернулась в дом сестры. Под ногами был хорошо знакомый ковер из толстой шерсти.

Я огляделась по сторонам. Интересно, где сейчас Камилла? Все выглядело точно так, как в ночь моего побега. Ничего не изменилось. Ничего, кроме зажженной свечи, украшающей столик рядом с моим любимым парчовым диваном. Я прищурилась. Свеча была ярко-розового цвета. Как та, что осталась в Саду Великанов.

– Впечатляющая копия, – оценила я, разглядывая сводчатые потолки нашего фамильного имения. Длинные щупальца, сверкающие серебром и позолотой, тянулись от центра вниз по стенам, и от их вида я внезапно ощутила невыносимую тоску по дому. – Но это фальшивка. Мы по-прежнему в Шонтилаль.

Косамарас оскалилась, и в следующее мгновение мы снова оказались в саду среди скульптур.

– Чертова девчонка!

– И почему я всегда так боялась тебя? – спросила я, осмелившись подойти поближе.

Она неохотно попятилась, хотя ей явно было непривычно отступать.

– Верити… Поверь мне, сейчас я на твоей стороне. Забудь о моих прошлых оплошностях и слушай внимательно. Ты в серьезной опасности. Тебе необходимо срочно бежать из Шонтилаль. Прямо сейчас. Хотя сейчас уже, возможно, слишком поздно.

– Что может случиться?

Я не думала, что она может выглядеть более жутко, но она побледнела еще сильнее и явно выглядела напуганной.

– Они хотят использовать тебя… твоих детей… как ключ. Ключ для совершения ужасных преступлений.

– Расскажи, – не унималась я.

Чем меньше и слабее казалась она, тем большую внутреннюю силу ощущала я.

– Не могу.

Я рассвирепела:

– На что тогда ты вообще годна? В детстве нас учили бояться тебя, бояться всех вестников и трепетать перед богами. Ради чего? Я вижу насквозь все твои трюки. Я не боюсь тебя. Я не боюсь планов Жерара. Зато ты боишься, – бросила я, внимательно наблюдая за ней.

Мои слова привели ее в неописуемый ужас.

– Что бы ни случилось, ты боишься даже подумать об этом.

Мне хотелось смеяться оттого, как все перевернулось с ног на голову.

– И тебе тоже следовало бы, крошка Фавмант, – прошипела она, теряя самообладание. – Вы с этим мальчиком сотворите ужасные вещи. Настолько ужасные, что погубите даже богов.

Я удивленно моргнула, впервые получив от нее конкретные сведения.

– С каким еще мальчиком? – Я вспомнила пометки из дневника Жерара и похолодела. – Ты про Виктора?

Слишком непредсказуемо.

В кабинете Жерара хранилось множество банок с его творениями, и его это совершенно не тревожило. Младенцы с рожками. Младенцы со щупальцами. Младенцы с несколькими головами, но без глаз. Жерар создавал этих уродцев без тени сомнения. И вместе с тем он очень боялся того, что могли бы произвести на свет мы с Виктором… Слишком непредсказуемо.