Дом корней и руин

– Возможно, Алекс будет последним представителем династии Лоранов.

– Ох…

Лицо Дофины смягчилось, и, потянувшись через стол, она накрыла ладонью мою руку.

– Я знаю, что это может стать большим огорчением для вас. Для Жерара. Моя сестра уже спрашивала об этом в письмах. Безусловно, она тоже беспокоится, – с легкостью солгала я.

В глазах Дофины появился странный блеск.

– Правда?

Я кивнула:

– Она сказала, что в этом заключается самая важная задача любой герцогини – произвести на свет наследника.

Дофина нахмурилась, и у меня сжалось сердце: я знала, что вскрыла одну из ее старых ран.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы или Жерар подумали, что мы несерьезно относимся к своим обязанностям, – поспешно добавила я, пытаясь сгладить ситуацию.

Дофина отпила еще вина, обдумывая мои слова.

– Верити, я очень тронута, что ты беспокоишься об этом… но тебе не стоит волноваться. Если вы хотите детей, есть много способов…

Я сделала глубокий вдох. Вот оно. Она собиралась выдать тайны Жерара и подтвердить мои догадки о том, что была сообщницей в его преступлениях.

– Не может быть!

Дофина кивнула:

– Конечно.

Словно желая набраться смелости, она осушила последний бокал и попросила наполнить мой. Я отказалась, и она вылила оставшееся вино в свой бокал, наполнив его почти до краев.

– Это не совсем принято, но можно, например, задуматься об усыновлении.

Я удивленно вскинула брови:

– Я думала, что… Жерар захочет видеть в качестве наследника только истинного Лорана.

Несколько жутких мгновений Дофина просто молчала, но затем бросила быстрый взгляд на дверь и, убедившись, что мы одни, спросила:

– Что ты знаешь?

– В каком смысле? – переспросила я, пытаясь выиграть время и справиться с волнением.

Земля уходила из-под ног. Один неверный шаг – и все пропало. Если я признаюсь во всем и выяснится, что Дофина заодно с Жераром, то она немедленно сообщит ему все до последнего слова и они начнут действовать до того, как Жюлиан и Виктор успеют сообщить властям. Но, если я буду прикидываться дурочкой, она вряд ли добровольно поделится нужными сведениями.

Я отпила немного вина и в очередной раз обратила внимание на его странный вкус. Дофина подвинула ко мне корзинку с хлебом и сделала еще один глоток. Вино уже заметно расслабило ее: она ссутулилась в кресле и ломала хлеб на куски, напоминая скорее крестьянку, чем герцогиню Блема. Может, она станет чуть более словоохотливой…

Я снова сделала глоток вина – ровно столько, чтобы почти опустошить бокал, но не утратить ясность ума, – и поставила бокал в центр стола, чтобы Дофина заметила. Будучи любезной хозяйкой, она тут же подняла бутылку, чтобы наполнить мой бокал, не сразу вспомнив, что она пуста.

– Нам нужно еще вина! – громко крикнула она официантке. – Больше хлеба. Больше вина.

В ее голосе чувствовалось напряжение. Лицо раскраснелось и блестело от пота.

– С вами все в порядке? – спросила я.

Дофина качнула головой:

– О да. На самом деле мне так… хорошо.

Я промокнула салфеткой уголки губ, пряча улыбку. Мой план сработал.

Официантка вернулась: в одной руке она несла вторую открытую бутылку, в другой – корзинку с хлебом. Дофина захлопала – радостно, как ребенок, а затем схватила бутылку и велела официантке уйти. Нетвердой рукой она наполнила мой бокал, и капли вина оросили стол, как брызги крови. Я пристально посмотрела на них, вспоминая фартук Жерара в ночь убийства Констанс. Как я могла поверить в то, что это свекольный сок? Я отгоняла от себя посторонние мысли, но они упорно возвращались к отправной точке, как буйки в море. Я старалась не думать о фартуке Жерара, о черно-красной грязи у него под ногтями, но мне никак не удавалось вытеснить эти образы из головы.

Я отодвинула бокал, решив больше не пить. Вино оказалось достаточно крепким. Казалось, в комнате стало слишком жарко.

– Может, попросим воды? – предложила я, чувствуя, как язык становится сухим и липким. – Но… мы не знаем ее имени. Дофина… мы не знаем, как зовут официантку!

Она удивленно посмотрела на меня и весело расхохоталась:

– А зачем?

Я моргнула несколько раз, почувствовав, что веки заметно отяжелели. Мне казалось, что это ужасно важно, но я не могла объяснить почему.

– Для воды… или для вина. А если нам понадобится еще вино? – Я тихонько ахнула. – Или хлеб?

Она заразительно рассмеялась.

– Хочешь узнать секрет, как быть настоящей герцогиней? – спросила она, жестом поманив меня к себе, чтобы прошептать что-то на ухо. – Когда ты герцогиня, можно не запоминать ничьих имен. Нужно очень громко требовать. Еще вина! – крикнула она, подавая пример, а затем разразилась заливистым смехом.

Я прикрыла рот рукой, чтобы перестать хихикать; мысли беспорядочно кружились в голове и разлетались, когда я пыталась собрать их воедино. Я пыталась поговорить о чем-то важном до того, как сказала про официантку и вино. О чем-то очень важном…

И тут я вспомнила!

– Мне кажется, вы собирались мне что-то сказать.

Дофина провела пальцем по ободку бокала.

– Да? – Она задумчиво посмотрела на меня. – Ты такая красивая, – выпалила она. – Понимаю, почему он так сильно хочет тебя.