Дом Пламени и Тени

Ощущение падения исчезло. Осталась только сухая, холодная тьма, и в этой тьме звездный свет Брайс выглядел слабым огоньком. Ее руки коснулась другая рука. Даже не поворачиваясь, она знала: это Хант. Он стоял рядом в мире, куда они попали. В мире иллюзий.

К ним приближались два синих огонька. Хант крепче сжал руку Брайс. Его молнии вспыхнули и затрещали. А огоньки все приближались, и вот они вошли в свет ее звезды…

Это был Аидас. В его потрясающе красивых глазах светились радость и надежда. Он слегка улыбался.

– Похоже, на пути ко мне тебе пришлось попетлять. Добро пожаловать на Хел, Брайс Куинлан.

58

Два дня подряд Итан не покидал Лугов Асфоделя, помогая жертвам обстрелов. Он не роптал и почти не думал о необходимости ехать на Аваллен искать тело Зофи Ренаст. Думать об усталости ему тоже было некогда. Он разбирал завалы, выносил оттуда мертвых и умирающих, ободрял раненых в ожидании Гипаксии или другой медведьмы. А число пострадавших не уменьшалось, и почти все это были люди. Кому-то еще можно было помочь, кому-то, к сожалению, уже нет.

Губернатор так и не соизволила показаться, но наконец-то появились бойцы Тридцать третьего легиона. Вскоре прибыли отряды Вспомогательных сил: фэйцы и немногочисленные волки. Последних Итан старался всячески избегать, чтобы не ввязаться в конфликт. Была еще одна причина: среди зевак, явившихся поглазеть на развалины и поглумиться над людьми, могли оказаться сторонники астериев.

Он продолжал работать не поднимая головы. Делал то немногое, что в его силах, помогая раненым и оказывая последние почести погибшим.

Для людей ритуал Отплытия не проводился никогда. Не было его и в этот раз. Тела складывали рядами в ближайшем уцелевшем здании.

Итан насчитал не более дюжины волков. Помогать явилось две стаи. Какой позор.

Что-то должно измениться в этом мире. Снося трупы в очередное помещение, укладывая ряды неподвижных детских тел, он сознавал: перемены должны начаться с него.

«Заставь брата гордиться тобой».

Нужно попасть на Аваллен. Вытащить Сигрид из состояния жницы. Только когда она, а не Сабина, возглавит волков… могут начаться перемены.

Новое будущее. Для всех.

* * *

Первые пять минут Тарион тщательно следил за дыханием Брайс и Ханта.

В какое-то мгновение оба потеряли сознание и стали падать. Тарион и Баксиан успели их подхватить и бережно уложили на пол. Оба лежали не шевелясь. Только дыхание свидетельствовало, что они живы. Вся их жизнедеятельность сосредоточилась в разуме.

Тарион, Сатия и Баксиан уселись в нескольких футах от них.

– Сколько времени им дадим? – спросила Сатия. – В смысле, когда начнем их будить?

– Через пятнадцать минут? – предложил Тарион, переглянувшись с Баксианом.

– Дадим для верности полчаса, – сказал Баксиан и добавил: – Но наблюдать за ними мы будем постоянно.

Стало тихо, если не считать звуков дыхания и журчания ручья. Сатия сидела рядом с Тарионом, задумчиво вертя в руках чашу.

– Ты когда-нибудь занималась чем-то подобным? – спросил Баксиан, заметив ее волнение.

– Нет. Я не любительница приключений.

– Но через Испытание ты все-таки прошла? – задал новый вопрос Баксиан.

Сатия отрешенно кивнула. Чувствовалось, это оставило в ней не самые приятные воспоминания.

Тариону хотелось расспросить ее об Испытании, но он сдержал любопытство, спросив о другом:

– Из-за чего у вас с братом возникло такое отчуждение?

– А что произошло между тобой и Речной Королевой, если она установила высокую награду за твою голову? – спросила Сатия, сердито взглянув на него.

– Разве ты не знаешь? – удивился он, лениво улыбнувшись.

– Я соединила часть кусочков твоей головоломки. Ты разозлил избалованную дочку Речной Королевы и был вынужден бежать. Но чем ты разозлил саму королеву?

– Я хотел разорвать помолвку, – ответил Тарион, барабаня пальцами по холодному соляному полу. – Она отказалась.

– Ты был помолвлен? – Сатия даже выпрямилась. – С дочерью Речной Королевы?

– Целых десять лет.

Сатия поставила чашу на пол.

– И до этой особы не дошло, что затянувшаяся помолвка означает только одно – твое нежелание жениться на ней?

Тарион взглянул на неподвижно лежавших Брайс и Ханта.

– Знаешь, я сейчас не настроен об этом говорить.

Но Сатия не отставала:

– Ты разорвал помолвку, а ее дочка… все равно пыталась сохранить ваши закончившиеся отношения?

– И удержать меня. На дне реки. Навсегда.

Злость на ее лице вызвала у него смех. Смех был единственной альтернативой слезам.

– Вот так, – вздохнул Тарион.

– Но ты мог уплыть.

– Уплыть от Речной Королевы невозможно. Она не отказывает своей доченьке ни в чем. Она заперла меня в моей гуманоидной форме, чтобы я не сбежал.

И вновь лицо Сатии исказилось гневом.

– Речная Королева так поступила со своим соплеменником? Уничтожила твои плавники, чтобы запереть тебя на дне?

– Королева не русалка. Она – элементаль. Но к такому наказанию русалочьего народа она прибегает сплошь и рядом.

– Но это же варварство.

– Не более, чем отношение к фэйским женщинам как к племенным кобылам и принуждение их к замужеству.

Сатия склонила голову к плечу: