Дом Цепей

— Будь она у меня, человек, этот день не стал бы для тебя последним по эту сторону врат Худа. Теперь же советую обнажить клинки. Эдур нашли тропу и быстро приближаются.

Выхватив ножи, Резчик заметил, что руки у него дрожат. Ещё четыре клинка — по два под каждой рукой — лежали пока в кожаных ножнах, перевязанных «мирными узлами».[6] Теперь даруджиец их распутал. Эти ножи были сбалансированы для метания. Затем Резчик получше сжал рукояти боевых клинков, но ему пришлось вытереть мокрые ладони и повторить попытку.

Тихий шёпот заставил даруджийца поднять глаза: Дарист встал в боевую стойку, но остриё меча по-прежнему касалось каменных плит двора.

И Резчик заметил кое-что ещё. Листва и мусор на земле пришли в движение, поползли, будто их толкал неощутимый ветер, к дальнему концу двора, сбивались в кучи у боковых стен.

— Прищурься, — тихо приказал Дарист.

Прищуриться?

В сумраке за воротами что-то шевельнулось, затем под аркой показались три фигуры.

Они были ростом с Дариста, но кожа — сумеречно-бледная. Длинные каштановые волосы перевязаны узлами, усыпаны фетишами. Ожерелья из звериных клыков и зубов подчёркивали варварский вид их доспехов из грубо выдубленной кожи, перехваченной бронзовыми полосками. Бронзовые же шлемы напоминали по форме черепа медведей и волков.

В этих тисте не было и тени естественного величия, явного в фигуре Дариста — или Аномандра Рейка. Эдуры были созданиями куда более грубой отливки. В руках они сжимали утяжелённые к острию скимитары с чёрными клинками, а на предплечьях несли обтянутые тюленьей кожей круглые щиты.

Эдуры на миг замерли перед Даристом, затем тот, что стоял посередине, прорычал фразу на неизвестном Резчику языке.

Сребровласый тисте анди не ответил — лишь пожал плечами.

Эдур выкрикнул что-то — явно какое-то требование. Затем они подняли клинки, перебросили щиты вперёд.

Резчик увидел, что на тропе за воротами появились другие диковатые воины.

Трое выступили из-под арки, разошлись, чтобы образовать что-то вроде клешни — центральный эдур двигался на шаг впереди своих соратников.

— Они не знают, что ты будешь делать, — пробормотал Резчик. — Они никогда не дрались с…

Боковые воины в унисон шагнули вперёд.

Меч Дариста взметнулся вверх, и с этим движением двор рассёк яростный порыв ветра, а воздух вокруг трёх эдуров наполнился листвой и пылью.

Резчик видел, как бросился в атаку тисте анди. Клинок лёг в горизонтальную плоскость так, что остриё оказалось направлено на эдура справа, но истинный удар — навершием — пришёлся по воину слева. Молниеносный шаг к врагу, и навершие, врезавшись в наспех поднятый щит, раскололо его пополам. Левая рука Дариста соскользнула с рукояти, ладонью отбила в сторону меч воина, а сам тисте анди уже присел, разворачивая лезвие Скорби к груди противника.

Казалось, клинок даже не коснулся эдура, но кровь хлынула из раны, которая начиналась над левой ключицей и ровной линией шла до паха.

Из приседа Дарист одним движением отпрыгнул, приземлился в двух шагах позади, меч свистнул, чтобы отогнать двух остальных воинов. Оба в испуге отскочили.

Раненый эдур повалился в лужу собственной крови, и Резчик увидел, что Скорбь рассекла ключицу и все рёбра с левой стороны.

Воины за аркой разразились боевыми кличами и хлынули в иссечённый ветрами двор.

Единственный шанс для них заключался в том, чтобы войти с Даристом в ближний бой, помешать размахивать свистящим клинком, и отваги эдурам было не занимать.

Резчик увидел, как рухнул ещё один, затем третий получил удар навершием в боковую часть шлема — и бронза глубоко прогнулась. Когда воин повалился на камни, его руки и ноги ещё некоторое время судорожно подёргивались.

Оба боевых ножа даруджиец сжал в левой руке, а правой потянулся за метательным. Замахнувшись из-за левого плеча, он послал клинок в полёт — и увидел, как тот по рукоять вошёл в глаз одному из эдуров, и понял, что остриё обломилось о внутреннюю стенку черепа. Швырнул ещё один и выругался, когда нож вонзился в быстро поднятый щит.

В бурном вихре листвы меч Дариста казался вездесущим, отбивал удар за ударом, но затем один эдур бросился вперёд и сумел обхватить ноги тисте анди обеими руками.

Сверкнул скимитар. Кровь брызнула из правого плеча Дариста. Навершие прогнуло шлем воина у ног тисте анди, и тот безвольно повалился. Ещё один удар рассёк бедро старика, клинок отскочил от кости. Дарист зашатался.

Резчик ринулся вперёд — навстречу оставшимся эдурам. Через вихрь листвы — в спокойный воздух в центре. Даруджиец уже давно понял, что прямое столкновение — не лучшая тактика для ножевого боя. Он выбрал одного эдура, который полностью сосредоточился на Даристе и потому слегка отвернулся, — но краем глаза заметил Резчика и быстро отреагировал.

Обратный взмах скимитаром, затем удар щитом.

Резчик перехватил саблю левым ножом на расстоянии трети клинка от острия. Одновременно вторым ножом остановил удар посередине предплечья — обоюдоострый клинок пробил кожаный наруч эдура и вошёл между костями. А затем эфес этого ножа столкнулся со скимитаром — и выбил оружие из ослабевшей руки.