Дом Ворона

Джемс удивленно посмотрел на Рилана, потом перевел взгляд на Свенссона. Горожане, заинтересованные разговором, стали подходить поближе, и Свенссон подумал, что может начаться драка. Никто из горожан не причинил бы вреда Гранвиллу – пока не причинил бы, – но здесь и сейчас никто не стал бы церемониться с его сыном.

– Почему же ты решил помочь нам? – поинтересовался Свенссон. Рилан едва заметно нахмурился, словно не понимал, почему ему вообще задают такой вопрос.

– Потому что это правильно, – твердо сказал он. И добавил уже тише, почти неразличимо: – И потому, что мой отец мерзавец, а я не иду по его дороге.

Свенссон подумал, что в этом есть какая-то насмешка судьбы. Отец вешает ни в чем не повинных людей, а сын идет их отпевать, нарушая его прямой запрет. Или это и есть тот самый промысел Двоих, и Свенссон наконец-то увидел его своими глазами?

Он не знал. Он просто протянул Рилану свой саквояж, в котором носил все необходимое для поминальной службы, и произнес:

– Что ж, молодой человек… действуйте и да помогут вам Двое.

Рилан кивнул и с достоинством ответил:

– Во имя их и славу.

И Свенссон подумал, что сейчас это были не просто слова.

– Сьоррен Равена! – вдруг воскликнул кто-то. – Сьоррен Равена здесь!

– Сьоррен Равена!

Легкая тень скользнула среди памятников, и Свенссон с болью и радостью увидел Равену; она приблизилась к ним и взяла их с Джемсом за руки. Пальцы ее были холодны, словно она поднялась из могилы, но под этим холодом Свенссон почувствовал огонь.

– Где Гранвилл? – негромко спросил Джемс, и Свенссон заметил, что лицо Рилана едва заметно дрогнуло. В глазах Джемса появился тот блеск, который Свенссон видел, когда он возвращался с охоты.

– Пьет с Ягером, – ответила Равена. – Я не могла не прийти.

Горожане столпились вокруг, и Свенссон видел, как они смотрят на Равену. Сейчас она была не просто ссыльной принцессой, которая совсем недавно бегала по улицам босиком и подкладывала бургомистру бомбы-вонючки, не просто девушкой, которая раздавала еду в соборе. Она вдруг сделалась чем-то намного большим и важным, и Свенссон замер от радости и нарастающего ужаса.

– Север и Ворон! – кажется, это был голос Пита Макоули. Да, Пит – Свенссон увидел, как тот поднял к луне руку, сжатую в кулак.

– Север и Ворон! – Новые руки взметнулись к ночному небу, и Равена вздрогнула, словно птичка.

– Север и Ворон!

Свенссон не знал, что двигало им, когда он тоже поднял руку – вернее, он слишком хорошо это знал. По щеке Равены покатилась слеза, но в ее глазах он увидел надежду.

– Север и Ворон! – произнес Свенссон, глядя в лицо своей дочери. – Север и Ворон!

* * *

– Да, орки, конечно, обленились…

Слуга поднес Аврилю пиалу с зеленым чаем. Бисалли сделал глоток и добавил:

– Мой наставник давно бы размазал меня. А они…

Он махнул рукой. Итан, который наблюдал за боем, неопределенно пожал плечами.

– Возможно, он просто побоялся вас ранить, – заметил он, отстраненно подумав, что сейчас Авриль похож на самого настоящего орка. Вернее, на орчанку: светлые волосы заплетены в короткую косу и уложены на затылке, ярко-красный халат с летящими аистами подвязан тонким поясом из кожаных шнурков, украшенным белыми и золотыми бусинами. Авриль ничем не отличался от девушек, которые с искренним любопытством наблюдали за его тренировкой.

Бисалли пожал плечами и спросил у недавнего спарринг-партнера, который энергично растирал руки влажным полотенцем, чтобы отогнать невезение:

– Вы поддавались, Тургэн?

Итан плохо понимал оркувендскую борьбу, в которой нападавшего просто мягко брали под руку и легким движением провожали в полет физиономией по земле. Но ему показалось, что Тургэну хватило ума проиграть в двух раундах и выиграть в третьем.

Орк посмотрел так, словно Авриль нанес ему смертельную обиду.

– Если бы этот вопрос задал кто-то другой, а не ты, бисалли, он унес бы ответ у себя на боках, – ответил он и протянул Аврилю руку. Обменявшись рукопожатием, они разошлись.

Сегодня все орки пустоши отдыхали, празднуя именины своего князя Ганбаатара, и Авриль не вытерпел – отправился участвовать в борьбе. Тургэн искренне удивился такому желанию со стороны женщины, но все-таки согласился, и сейчас ему заклеивали разбитый нос. Вдалеке соревновались лучники – Итан видел, как летят золотые стрелы; с юга доносились радостные крики и ржание коней – там состязались всадники. Музыка, бодрая и звонкая, плыла над юртами, запах жареного мяса поднимался к небу, и вино лилось рекой.

– Неужели вы хотели, чтобы вас размазали? – удивился Итан.

Авриль заинтересованно посмотрел в сторону идущих с состязания лучников, но, к облегчению Итана, решил воздержаться от этого соревнования.

– Вы не понимаете, полковник, – вздохнул Авриль, – это в определенном смысле возвращение к себе.