Домби и сын

Опять явилась горничная, уничтожавшая размалеванныя прелести расфранченной старушенки, къ которой вмст съ фланелевой кофтой возвратились и вс старческіе недуги. Она приподняла и съ нкоторымъ усиліемъ повела въ другую комнату остовъ Клеопатры, готовой возродиться къ новой жизни съ завтрашнимъ утромъ.

Глава XXVIII

Перемны

— Насталъ наконецъ день, Сусанна, когда мы воротимся опять въ нашъ спокойный домъ!

Сусанна перевела духъ, откашлянулась, оглядлась вокругъ себя и рзко отвчала:

— Да, миссъ Флой, спокойный, нечего сказать, охъ, какой спокойный домъ!

— Послушайте, Сусанна, — начала Флоренса, подумавъ нсколько минутъ, — не случалось ли вамъ, во время своего дтства, видть когда-нибудь этого джентльмена, который принялъ на себя трудъ зазжать ко мн сюда? Онъ былъ здсь три раза, Сусанна, кажется, три?

— Да, три, миссъ Флой. Одинъ разъ, когда вы гуляли съ этимъ беззуб…

Кроткій взглядъ Флоренсы пріостановилъ запальчивость миссъ Нипперъ.

— Я хотла сказать, когда вы гуляли съ сэромъ Барнетомъ и его леди и молодымъ джентльменомъ. A потомъ еще два раза онъ былъ по вечерамъ.

— Въ моемъ дтств, Сусанна, не случалось вамъ видть этого господина въ нашемъ дом между гостями?

— Да, миссъ… то есть, право, я не помню, видла его или нтъ. Въ ту пору, когда ваша маменька умерла, я была еще новичкомъ въ вашемъ дом, и моя должность, видите ли, состояла въ томъ, чтобы убирать и выметать спальни на чердакахъ

Миссъ Нипперъ вытянулась въ струнку и вздернула носъ, изъявляя очевидное негодованіе противъ м-ра Домби, не умвшаго оцнить благовременно ея талантовъ.

— Конечно, вы не могли знать всхъ, кто посщалъ нашъ домъ. A я ничего не помню.

— И y меня тоже осталось мало въ голов, миссъ Флой. Помню, впрочемъ, на кухн часто болтали о гостяхъ. Была старая кормилица, что жила прежде Ричардсъ, разсказывала преуморительные анекдоты, и мы вс хохотали до упаду. Меня тогда она дразнила Пузыремъ, особенно, когда бывала подъ куражемъ, a это водилось за нею частенько. За это ее и прогнали.

Флоренса въ раздумьи сидла y окна, облокотившись на руку, и, казалось, едва слышала, что говоритъ миссъ Нипперъ.

— A впрочемъ, я хорошо помню, миссъ Флой, — продолжала Сусанна, — этотъ самый господинъ, м-ръ Каркеръ, что ли, былъ и тогда при вашемъ пап такимъ же великимъ джентльменомъ, какъ и теперь. Трубили по всему дому, что онъ заграбасталъ вс дла вашего папы въ Сити, и что вашъ папа никого такъ не уважаетъ, какъ м-ра Каркера. Это очень можетъ статься, миссъ Флой, потому что м-ръ Домби, съ вашего позволенія, никого на свт не уважаетъ. Я и тогда понимала эти вещи, даромъ что Пузырь…

На этомъ послднемъ слов Сусанна Нипперъ сдлала особенное удареніе, какъ будто передъ ней стояла старая кормилица, которой теперь надлежало отомстить за обидное прозвище.

— A что м-ръ Каркеръ въ ладахъ съ вашимъ папа, такъ это я знаю изъ того, что всегда болтаетъ этотъ Перчъ, когда заходитъ въ нашъ домъ. Перчъ вообще прежалкая животина, миссъ Флой, и не уметъ ни о чемъ разсказать порядкомъ, a таки смыслитъ довольно насчетъ того, какъ идутъ дла въ Сити. Вотъ онъ и говоритъ, эта мокрая папильотка, что м-ръ Домби ничего не длаетъ безъ Каркера, что Каркеръ y него правая рука, что онъ просто водитъ за носъ вашего папу. Оно, пожалуй, что все это и правда, миссъ Флой, даромъ что вашъ папа считаетъ себя умне всякаго индійскаго набоба.

Флоренса, пробужденная отъ своей задумчивости, слушала теперь съ большимъ вниманіемъ и не проронила ни одного слова.

— Да, Сусанна, — сказала она, — я очень врю, что м-ръ Каркеръ пользуется большимъ довріемъ папы.

Флоренса постоянно думала объ этомъ предмет нсколько дней. М-ръ Каркеръ въ два послдніе визита, говоря тихонько о корабл, утвердилъ нкоторый родъ таинственной доврчивости между ею и собою, и вмст получилъ надъ нею какую-то странную власть, которая начинала ее безпокоить. Отказаться отъ его услугъ или высвободиться изъ паутины, которою онъ ее постепенно опутывалъ, бдная двушка была не въ силахъ: для этого требовалось нкоторое знаніе свта, и нужна была хитрость, чуждая простой и невинной душ. Правда, м-ръ Каркеръ говорилъ ей только то, что о корабл ни слуху, ни духу и что, по всей вроятности, онъ погибъ; но какое право имлъ онъ разсказывать ей объ этихъ вещахъ? Почему зналъ м-ръ Каркеръ, что судьба "Сына и Наслдника" интересуетъ Флоренсу? Зачмъ принималъ онъ таинственный видъ, когда говорилъ ей о корабл? Вс эти вопросы чрезвычайно тревожили робкую двушку.

Безполезно ломая голову о загадочномъ поведеніи м-ра Каркера, Флоренса мало-по-малу начала рисовать его въ своемъ воображеніи какимъ-то грознымъ страшилищемъ, которому суждено играть важную роль въ ея судьб. Напрасно разсудокъ уврялъ ее, что м-ръ Каркеръ такой же человкъ, какъ и вс другіе, притомъ очень пріятный человкъ, который постоянно улыбается и бросаетъ на нее умильные взоры; зловщая мечта, наперекоръ разсудку, помрачала свтлые образы пылкой фантазіи.