Домби и сын

— Сусанна, — возразилъ м-ръ Тутсъ съ большою торжественностью, — прежде, чмъ на моихъ щекахъ появились эти бакенбарды, я обожалъ миссъ Домби. Безсмысленный труженикъ и рабъ въ заведеніи y Блимбера, я обожалъ миссъ Домби. Когда я вышелъ изъ опеки и вступилъ, на законномъ основаніи, во владніе своею собственностью, я продолжалъ обожать миссъ Домби и ни о чемъ больше не думалъ, какъ о ней. Слова, которыми вручится она лейтенанту Вальтеру, и которыя… — м-ръ Тутсъ пріостановился, чтобы пріискать приличную фразу… — которыя закабалятъ меня во мрак ада, будуть страшны, ужасно страшны; но я чувствую, мн надобно ихъ слышать. Чувствую, мн непремнно слдуетъ узнать и увидть, какъ земля разверзнется подъ моими ногами и поглотитъ… однимъ словомь, истребитъ вс мои надежды.

Сусанна отъ души соболзновала м-ру Тутсу и охотно согласилась исполнить его желаніе.

Церковь, выбранная Вальтеромъ для этой цли, старинная и ветхая, замкнутая и сплющенная въ лабиринт тсныхъ переулковъ и дворовъ, окружалась небольшимъ кладбищемъ и сама была похоронена въ какомъ-то свод, образовавшемся изъ сосднихъ домовъ. Это, собственно говоря, была какая-то странная громада изъ камней, покрытыхъ плсенью, гд торчали высокія старинныя дубовыя скамейки и столы, за которыми по воскресеньямъ исчезало десятка два усердныхъ прихожанъ, оглашаемыхъ голосомъ пастора и звуками разстроеннаго органа, сработаннаго опытною рукою мастера лтъ за полтораста назадъ. Недалеко отъ этой громады, по всмъ направленіямъ, еще стояли церкви въ такомъ множеств, что ихъ шпицы издали можно было принять за корабельныя мачты, которыхъ не пересчитаешь и въ нсколько часовъ. Почти въ каждомъ переулк и на каждомъ двор была особая церковь. Когда м-ръ Тутсъ и Сусанна, въ назначенное воскресенье, направили въ эту сторону свои шаги, смшанный звонъ колоколовъ услаждалъ ихъ уши мелодіей самаго гармоническаго свойства. Десятка два звонарей съ двадцати колоколенъ сзывали народъ Божій на обычное поклоненіе въ день воскресный.

Церковный сторожъ съ низкими поклонами поспшилъ всттить двухъ означенныхъ заблудшихъ овечекъ и отвелъ имъ удобное мсто, откуда он, такъ какъ было еще рано, принялись на досуг считать другихъ, вслушиваясь въ то же время въ протяжный благовстъ праздничнаго колокола. М-ръ Тутсъ, съ своей стороны, пересчитавъ вс широкія книги на церковныхъ налояхъ, шепнулъ Сусанн, что онъ не понимаетъ, какъ и откуда будетъ сдлаыа окличка, на что Сусанна кивнула только головою и повела нахмуренными бровями, показывая, что теперь не время для такихъ вопросовъ.

Какъ бы то ни было, м-ръ Тутсъ оказался совершенно неспособнымъ отвлечь свои мысли отъ завтнаго предмета, и глаза его съ безпокойствомъ бродили по всмъ направленіямъ мрачнаго храма. Когда, наконецъ, наступило роковое время, бдный молодой джентльменъ затрепеталъ всми членами, и его волненіе отнюдь не уменьшилось отъ неожиданнаго появленія капитана Куттля въ переднемъ ряду галлереи. При появленіи дьячка, подавшаго пастору листъ бумаги съ именами жениховъ и невстъ, м-ръ Тутсъ, очевидно, оконтуженный, уцпился обими руками за перила, и когда пасторъ громогласно провозгласилъ; "Вальтеръ Гей и Флоренса Домби", бдный юноша, не владя боле собой, опрометью бросился изъ церкви, безъ шляпы и безъ палки, въ сопровожденіи старосты, сторожа и еще двухъ джентльменовъ медицинской профессіи, которые къ счастью находились случайно въ церкви. Черезъ нсколько минутъ воротившійся сторожъ шепнулъ на ухо миссъ Нипперъ, чтобы она не безпокоилась, такъ какъ опасности нтъ никакой, и джентльменъ веллъ сказать ей, что это ничего.