Доминион

– Кажется, будто ты способен прикинуть, за сколько времени она докатится до края и вернется обратно, но ничего не выйдет. Ничтожные изменения в движении поезда меняют ее траекторию. – Он серьезно посмотрел на Дэвида. – Люди неспособны предугадать ход событий, хотя верят, что могут это сделать. Слишком много вариаций.

Дэвид понимал, что друг думает о путешествии, об их шансах достичь безопасного места.

– Вот ты и не закатывайся никуда.

– Не буду. – Фрэнк посмотрел ему в глаза. – Я обещал.

Дэвид неуверенно улыбнулся. Он жалел, что Фрэнк рассказал ему там, на поле, о связи его тайны с атомным оружием. Оставалось лишь гадать, известно ли это тем, кто организовал похищение, или только американцам. Он подумал: если то, что известно Фрэнку, способно помочь немцам создать атомную бомбу, этим могут воспользоваться и англичане. И русские. Обладают ли русские знаниями и средствами, чтобы осуществить нечто подобное? Неясно; возможно, они уже много лет ведут эксперименты. Англо-германский договор запретил Британии производить научные изыскания в атомной сфере, но кто знает, что происходит под покровом тайны?

Им пришлось сделать две пересадки. Толпа была просто ужасной, дымка смога затянула переходы метро, до отказа заполненные людьми. Потребовалось больше часа, чтобы добраться до места. Наконец все четверо снова вышли на улицу. Туман стал гуще прежнего – они даже друг друга различали с трудом. Когда они стояли на тротуаре, словно из ниоткуда, возник автобус – еще секунду назад они его не видели, хотя все окна в салоне были освещены. Еще секунда – и он столь же внезапно исчез.

– Куда дальше? – спросил Джефф.

– Тут близко, – сказала Наталия. – Я запомнила маршрут.

Последовав за ней налево, они черепашьим шагом миновали череду маленьких домов с палисадниками, обнесенными низкой стеной. Дэвид молил Бога, чтобы Фрэнк не юркнул в них – тут им его не найти. Бен держал пациента за руку. Изредка попадались прохожие, в большинстве своем они брели почти на ощупь, держась за изгороди и заборы, стоило отпустить их – и ты сразу терял ориентацию. Путники видели расплывчатые желтые огни фонарей и смутное свечение задернутых шторами окон в домах, но больше ничего. О пройденном расстоянии сложно было судить. Было очень тихо, клубящийся туман заглушал все звуки.

Они почти столкнулись с тремя молодыми женщинами, которые медленно пробирались вперед, идя гуськом и держась за руки. Защищаясь от зловонного смога, девушки закрыли нижнюю часть лица шарфами. Наталия спросила, далеко ли до Китченер-стрит, и получила ответ, что это следующий поворот.

– Стоит последовать их примеру и взяться за руки, – сказала Наталия, когда женщины ушли. – Так мы не растеряем друг друга.

– Отличная идея, – охотно согласился Бен. Он уже держал Фрэнка за руку, Дэвид взялся за другую.

– Это больная ладонь, – быстро заметил Фрэнк. – Возьмись за запястье, а то больно.

– Хорошо.

За другую руку Дэвида взялась Наталия. Ее ладонь была сухой и теплой. Дэвида поразила мысль о том, что он никогда прежде не прикасался к ней. Во время пребывания у Броков она его избегала – Дэвид знал, что Наталия не хочет усугублять в нем чувство вины, ведь ему предстоит встреча с Сарой. Но прикосновение заставило его осознать, что он по-прежнему желает эту женщину.

Они пошли дальше, по-прежнему черепашьим шагом, вплотную к живым изгородям. Листья были влажными и липкими. Еще два раза они едва избежали столкновения с другими прохожими, но все были настроены добродушно. Дэвид вспомнил воздушные тревоги в 1939–1940 годах. В ту зиму он был в отпуске, дома. Спеша в бомбоубежища при полном затемнении, люди изображали веселость, за которой прятался страх перед угрозой с неба, в итоге так и не материализовавшейся.

Наконец они нашли нужный поворот, вглядываясь в таблички на домах. Наталия наклонилась, чтобы рассмотреть номер дома на воротах.

– Это четвертый, – сказала она. – Нам нужен сорок второй. Считайте дома.

Они добрались до правильного, по их расчетам, дома. Дэвид открыл калитку, прошел по дорожке и постучал в дверь. Открыла худенькая, измученная с виду женщина в папильотках, из-за спины у нее доносились детские голоса.

– Да?

Она уставилась на него.

Пароль был тем же самым, что у Броков, – «Ацтек», но Дэвид понял, что они попали не туда.

– Я сорок второй дом ищу, – сказал он вместо кодового слова.

Женщина наморщила лоб:

– Это через две двери.

– Спасибо. – Дэвид коснулся шляпы.

– Вот чертово марево! – буркнула женщина. – Это все из-за вас.

Она резко захлопнула дверь. Уходя, Дэвид заметил, как штора на переднем окне сдвинулась. На него смотрел маленький мальчик – немигающим, злым взглядом.

Они направились к дому, стоявшему за следующим. На этот раз дверь открыл крупный темноволосый мужчина лет сорока с лишним, в жилете, с подтяжками. Он вопросительно поглядел на Дэвида.

– Мистер О’Ши?

– Это я.

Его ирландский выговор напомнил Дэвиду об отце.

– Ацтек, – сказал Дэвид, чувствуя себя немного глупо.

– Благополучно добрались? – тихо спросил мужчина.

– Да. Да, все в порядке.