Доминион

Они прошли вслед за хозяином через узкий коридор в людную гостиную на задах дома. На каминной решетке пылал уголь. В углу стоял старомодный телевизор с крошечным экраном; показывали сюжет о новой дамбе, построенной итальянцами в Эфиопии. Невысокая, дородная женщина в цветастом переднике, с седеющими черными волосами, сидела за большим столом, занимавшим чуть ли не полкомнаты, и строчила на швейной машинке. Когда ввалились гости, она встала.

– Все добрались благополучно, – сказал мужчина вполголоса. – Их пятеро, как и сообщали.

Женщина улыбнулась. Лицо у нее было морщинистое, доброе, но волевое.

– Все хорошо прошло?

Она тоже была ирландкой.

– Как по маслу, – ответил Бен. – Не считая тумана.

Взгляд хозяйки остановился на Фрэнке.

– Это вы ученый?

Глаза Фрэнка испуганно распахнулись, но что-то в миссис О’Ши успокоило его.

– Да, – ответил он негромко.

Она оглядела остальных:

– А теперь скажите, кто из вас мистер Фицджеральд?

– Я.

Дэвид шагнул вперед. Женщина подошла и взяла его за руку. На жуткий миг ему показалось, что пришли дурные вести, но она ласково промолвила:

– Ваша жена в безопасности, любезный. Я просто хотела сообщить, что все хорошо.

Дэвид судорожно выдохнул:

– Спасибо вам, спасибо. Она… она придет сюда?

Он вдруг осознал, что эта перспектива страшит его.

– Нет, мы решили, что правильнее сразу же вывезти ее из Лондона. Вы встретитесь с ней позже. Обо всем позаботятся. Ах, ну где же мои манеры? Садитесь, все вы.

Они расположились вокруг большого стола. Мистер О’Ши выключил телевизор, сел в стоявшее рядом с ним продавленное кресло, достал трубку и закурил, бросая на гостей острые взгляды.

– Что дальше? – поинтересовалась Наталия.

– Вы пробудете здесь несколько дней, – ответила миссис О’Ши. – Затем отправитесь на юг, к побережью – скорее всего, поездом. Нужно выждать, пока не рассеется туман – он слишком густой, чтобы безопасно путешествовать, да и с расписанием поездов творится что-то неладное.

– Я работаю на складах, – сказал ее муж. – В эти выходные планировалась доставка какого-то большого груза в Портсмут. Мы считаем, что именно поэтому власти пошли навстречу забастовщикам. Но что бы ни затевалось, им пришлось это отложить из-за тумана.

– Мы думаем, что евреев собираются перевезти на остров Уайт. Чтобы отдать немцам. – Миссис О’Ши разгладила передник натруженными руками. – Мерзкое дело.

Дэвид пришел в ужас:

– Так скоро?

Мистер О’Ши кивнул через клуб табачного дыма:

– Похоже на то. Нам следовало догадаться. Мы знали, что армия в течение нескольких месяцев заказывала колючую проволоку в огромном количестве. Для постройки депортационных лагерей, разумеется.

– А когда их всех выгнали из домов в позапрошлое воскресенье, все прошло так тихо и гладко, что большинство людей ничего не заметили. Сегодня до нас дошли вести, что такое же проделали с французскими евреями. Эх, эти дьяволы давно вели подготовку.

На минуту повисла тишина, потом женщина продолжила:

– Так или иначе, переправить вас окажется сложнее, чем мы думали. И боюсь, пока вы у нас, на улицу выходить нельзя. Для простых гостей вас слишком много. Люди вокруг все подмечают.

– Мы потихоньку начинаем привыкать, – заметил Бен. – Правда, Фрэнк?

– Сперва мы по ошибке постучались в другой дом, – сказала Наталия. – Через один отсюда, тридцать восьмой, надо полагать.

Супруги О’Ши обменялись встревоженным взглядом.

– С кем вы разговаривали? – спросил мистер О’Ши.

– С женщиной, – ответил Дэвид. – Еще маленький мальчик выглядывал из окна. Пароль я не назвал, только спросил про номер сорок два. Она захлопнула дверь у меня перед носом и заявила, что это я наслал туман.

– Это Сперрины, – проговорила миссис О’Ши. – Сперрин – активный участник коалиционных лейбористов, у него есть друзья среди чернорубашечников. – Она задумалась на минуту. – Она видела вас всех?

– Не думаю. Туман слишком густой, полагаю, она разглядела только меня.

– Завтра она должна пойти за покупками. Я ей скажу, что вы заблудились в тумане и искали сорок второй дом по Маджуба-стрит. – Миссис О’Ши встала. – А теперь приготовлю чего-нибудь перекусить.

– Вам помочь? – спросила Наталия и последовала за хозяйкой в кухню.

Мистер О’Ши перехватил взгляд Дэвида:

– Берт Сперрин состоял вместе со мной в прежней лейбористской партии. Когда она раскололась в сороковом, я остался с Эттли, а он примкнул к остальным. Берт всегда был убежденным поборником империи. – Он печально поджал губы. – Мы были друзьями, можете в это поверить? Ему известно о моих взглядах, поэтому нужно остерегаться его.

– Простите.

Мистер О’Ши помолчал немного, попыхивая трубкой, и посмотрел на Дэвида:

– Фицджеральд – это ирландская фамилия.

– Да, мой отец из Дублина.

– Но вы-то росли в Англии, так?

– Верно. А папа до сих пор говорит с акцентом. Он сейчас в Новой Зеландии.

О’Ши вздохнул:

– Да, несладко приходится ирландцам, которые остались в республике Де Валеры, кроме прогерманских католиков, как он сам и его дружки.

– Я там никогда не был, – сказал Дэвид.

– Конечно. – Хозяин кивнул. – Выговор у вас как у выпускника частной английской школы.

– Классической, если точнее.

– Да? Ладно.