Доминион

– Мы поступили как раз перед тем, как закон вступил в силу, – ответил Джо. – У нас на третьем курсе осталось несколько человек. – Он посмотрел на подругу. – Ты была права, когда говорила, что однажды за нами придут. – Джо повернулся к Саре, по его лицу ходили желваки. – Я думал, что нам тут ничего не грозит, что правительство нас не выдаст. Это удар по национальной гордости, по английским понятиям о честной игре, – с горечью добавил молодой человек. – Хотя нас гнали с работы и из бизнеса, я считал, что нас не отдадут на растерзание немцам. Но похоже, именно это сейчас и происходит.

– Должно быть, Бивербрук договорился с нацистами в Берлине, – тихо промолвила Руфь.

Джо покачал головой:

– Все наверняка подготовили уже давно.

– Возможно, это был план на крайний случай, – сказала Сара. – И теперь немцы вынудили прибегнуть к нему. Правительство всегда составляет чрезвычайные планы – у меня муж на госслужбе…

– Вот как?

Взгляд Джо сразу стал враждебным.

– Он работает в Министерстве доминионов, они там непричастны ко всему этому.

– Все они причастны, все, кто работает на Бивербрука и Мосли.

– Не кричи! – зашикала на него Руфь.

Джо не унимался, и хотя он заговорил тише, голос его оставался резким.

– Ну ладно, теперь, когда пришли трудные времена, мы узнали, чего стоит честная игра по-британски. С того момента, как нас похватали, никто и пальцем не шевельнул: люди просто стояли и смотрели или проезжали мимо в машинах. Опускали головы.

– Кроме того старика, – сказала Руфь, а потом посмотрела на Сару. – И вашей подруги.

– Кто действительно помог, так это «джазовые мальчики». – Джо печально улыбнулся. – В общем-то, им нет дела до нас – я наслышался историй о том, как они избивали евреев. Просто увидели драку и встряли в нее.

В голове у Сары крутилось множество мыслей. Миссис Темплман пошла этой дорогой из-за нее. Саре она всегда представлялась властной старой женщиной. Но вот она взяла и совершила невероятно храбрый поступок. Сара поежилась при мысли, что ее тоже могли убить. Она все время боялась, что Дэвид покинет ее, а получается, это она покинула бы его, если бы ее застрелили.

Парень коснулся руки Сары, вернув ее к реальности.

– Все стихло, – сказал он. – Но долго это не продлится. Нужно выбираться отсюда, пока можно. Удостоверение личности у вас с собой?

– Да.

– Где вы живете?

– В Кентоне. Это в направлении Пиннера.

– Вам нельзя ходить в этом пальто, оно приметное, – сказала Руфь. – Вы сидели на дороге, полиция будет искать светловолосую женщину вашего возраста в сером пальто.

– Поменяйтесь со мной, – предложила Сара. – Сейчас многие носят бобрик.

Они вышли из закутка, и, пока Джо следил за входом, женщины обменялись верхней одеждой. Бобриковое пальто Руфи было тесновато для Сары. Она вытащила из сумочки кошелек.

– Вот, возьмите мои деньги. – Она протянула им две десятишиллинговые банкноты и горсть серебра. – Пожалуйста. У меня есть обратный билет, деньги мне сегодня больше не нужны.

Джо поглядел неодобрительно, но Руфь взяла деньги:

– Спасибо.

– Где живут ваши семьи? – спросила Сара.

– Мои родители в Хайгейте, их наверняка тоже взяли, – ответила Руфь и залилась краской. – Я провела ночь у Джо.

– А мои – в Брэдфорде. Там, скорее всего, тоже ловят евреев. – Голос Джо дрогнул, и Сара поняла, что он держится из последних сил. – Нам пора, леди, – добавил парень резко. – Пойдем.

Руфь взяла ее за руку. Серое пальто Сары было ей велико.

– Мы никогда не забудем того, что сделали вы и ваша подруга, – сказала девушка.

Сара улыбнулась.

– Удачи вам, – сказала она, потом сделала глубокий вдох и шагнула на улицу.

Вокруг все было спокойно: ни одного человека. Она поправила сумочку на руке и зашагала в направлении, противоположном Тоттенхем-Корт-роуд. Вдалеке слышался вой сирен. Ноги казались ватными, но Сара заставила себя добраться до метро, а затем до дома.

Глава 18

На поиски клиники ушло больше времени, чем ожидал Дэвид. Хотя Бирмингем был совсем рядом, ехать приходилось по узким сельским дорогам в обрамлении деревьев, почти без указателей, а после короткого заряда мокрого снега начал наползать туман. Они снова обсудили, как вести себя с Фрэнком Манкастером – проявлять сочувствие и деликатность. Дальше ехали молча; Дэвид размышлял над рассказом Наталии о словацких евреях. Он понимал, что она никак не могла помочь тем людям, и это его пугало. Интересно, как поведет себя Сара, если узнает, что он наполовину еврей? Ее возмущало, как обращаются с евреями в Англии, но оказаться замужем за одним из них – совсем другое дело. Дэвид понимал, что предрассудки сидят очень глубоко, что они возникли задолго до начала антисемитской пропаганды в сороковые годы.

Джефф прервал его размышления.

– Приехали, – сказал он тихо.