Доминион. История об одной революционной идее, полностью изменившей западное мировоззрение

Долгое время большая часть человечества не ведала, что земной порядок обречён на гибель, а миру смертных суждено навеки соединиться с божественным. Большинство людей полагали, что время циклично. Даже стоики, учившие, что Вселенная неизбежно погибнет в огне, не сомневались, что из этого огня возникнет новая Вселенная, как происходило прежде и не раз произойдёт в будущем. Философам, впрочем, незачем было надеяться на какие-то перемены. И при Александре и его полководцах, и в годы римского владычества их ценили, одаривали, превозносили. Люди, довольные текущим положением дел, могли невозмутимо ожидать, что так будет продолжаться и дальше. Но не всех устраивало восприятие времени как бесконечного цикла. Персы после завоеваний Александра пришли к выводу, что конец времён неизбежен, что в конце концов Аурамазда раз и навсегда восторжествует над Ложью. В 66 г. жажда практически такой же развязки вдохновила евреев поднять восстание против Рима. А за несколько десятилетий до этого Сам Иисус говорил, что приблизилось Царство Небесное. Ещё первые христиане ожидали Второго пришествия Спасителя, воскресения мёртвых, суда над всем человечеством и установления вечного царства справедливости на земле – как на Небесах. За шесть столетий эти чаяния не ослабли. О скорбях мира и о его неизбежной гибели Григорий рассуждал с ужасом – но и с надеждой.

«Так будет при кончине века: изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов» [375]

. Это слова Самого Христа. В Евангелиях можно обнаружить множество подобных пророчеств о Судном дне: о том, как всё человечество, включая умерших, будет разделено на две части – как отделяют хорошие плоды от скверных, зёрна от плевел, овец от козлов. Не меньшее впечатление производят и перечисления знамений, которые должны возвестить о приближении рокового часа. Григорию казалось, что именно эти знаки он видит вокруг себя: войны, землетрясения, голод, мор, всевозможные ужасы и чудесные явления в небе. Однако более подробные описания в Евангелиях отсутствуют. Христиане, жаждавшие взглянуть в глаза ужасу последних времён, могли обратиться к другой книге Писания, предлагающей «апокалипсис» – «снятие покрова». В «Откровении Иоанна Богослова» (Иоанна, автора этой книги, ещё Ириней уверенно отождествлял с любимым учеником Христа) грядущий суд показан во всех подробностях. В этой книге, словно в кошмарном сне, нет явного сюжета, но одно за другим описаны навязчивые видения, напоминающие галлюцинации. Она повествует о войне на Небесах, в которой ангелам Михаила будет противостоять «древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную» [376]

; о том, как Сатана будет низвергнут и скован на тысячу лет; о тысячелетнем царстве мучеников, которые воскреснут из мёртвых и воссядут на престолах рядом со Христом; о блуднице по имени Вавилон, опьянённой кровью святых и сидящей на звере багряном; о грандиозной битве, полем которой станет место, «называемое по-еврейски Армагеддон» [377]

. И о том, как через тысячу лет Сатана будет освобождён, обольстит народы четырёх углов земли, а затем навеки будет сброшен в озеро огненное и серное; как мёртвые, малые и великие, встанут перед престолом Христа и будут судимы каждый по делам своим; и некоторые будут записаны в книге жизни, а тех, чьих имён в ней не окажется, сбросят в озеро огненное. О новом небе и новой земле, о святом городе – Новом Иерусалиме, который сойдёт с небес от Бога. О том, как Небеса соединятся с землёй.

В этом Откровении содержится образ будущего, оказавший на мир огромное влияние – гораздо более впечатляющее, чем любое пророчество древних оракулов. Ни одна из загадок Аполлона не побуждала людей изменить представления о времени. А ведь именно это совершилось во всём римском мире, когда объединились Ветхий и Новый Заветы. Августин писал, что люди, лишённые христианского понимания истории, «блуждая в этих круговращениях, не находят ни входа, ни выхода» [378]. Время подобно полёту стрелы, это прямая линия: от начала Книги Бытия до последних строк Книги Откровения, от Сотворения мира до Страшного суда. Конечно, Григорий был не одинок в своих попытках объяснить происходящие в мире события на основе этого знания о конечности времени. В Галатии епископ по имени Феодор, носивший двадцатикилограммовые металлические вериги и не евший ничего, кроме листьев салата, предвещал неминуемое явление Зверя; в Туре другой Григорий писал, что видит, «как в наше время сбываются предсказания Господа о начале бедствий» [379]. Всюду на Западе и на Востоке чувствовалась одна и та же тревога и одна и та же надежда. Приближались последние времена. Время истекало.