Дорога на Тортугу

«Нужно что-то делать. Нужно что-то делать. Нужно что-то делать», — скакала в голове одна и та же мысль. Он побрызгал водой Шкиперу на лицо. Укрыл его брезентом. Приложил ухо к груди — пытался услышать сердце.

Бьется! Или это сердце Гвоздика так громко стучит? Не разобрать.

И никого рядом. Никого, кто скажет, что делать. Как быть? Куда бежать?

Бежать! Точно! Нужно бежать!

И Гвоздик побежал в деревню. Там есть взрослые. Может, есть доктор. Все будет в порядке!

Мэри осталась на берегу. Волк хотел кинуться следом за мальчиком, но тот велел сторожить Шкипера.

Так быстро Гвоздик еще никогда не бегал. Мокрые кроссовки натерли ноги. Несколько раз он падал в грязь и ободрал руки, продираясь сквозь кустарник. Но какое это имеет значение, когда главное — бежать!

Мокрый и грязный с головы до пят, Гвоздик добрался до деревни и заколотил в первые же ворота. Скрипнул засов. Выглянула женщина. Подозрительно уставилась на мальчика.

— А ты еще кто? — рявкнула она.

Гвоздик не выдержал и разревелся.

— Там Шкипер у-у-умирает… Помоги-и-и-ите! — слова застревали в горле и с болью вырывались наружу. Такие слова — что иголки.

Женщина обомлела.

— Кто умирает? Где?

Гвоздик путано объяснил, в чем дело.

— Погоди. — Женщина нахмурилась и скрылась за дверью.

Гвоздик слышал, как она говорит по телефону.

— Идем, — скомандовала женщина и поволокла Гвоздика в сторону синего дома.

Там их встретил румяный дед.

— Василич, фельдшер у тебя?

— Да как же, — дед развел руками, — с утра укатил в райцентр.

— Тогда поехали!

— Куда? — вылупился дед.

— Там человек умирает! — не выдержал Гвоздик.

Дед, определенно, был под мухой, но уселся за руль старенького уазика и помчал их на берег.

К реке вела грунтовая дорога. А Гвоздик бежал через подлесок. Вот дурак, сэкономил бы минут двадцать! Гвоздик боялся даже думать, что эти двадцать минут могут оказаться роковыми.

Шкипер все так же лежал под брезентом. Рядом устроились Мэри и Волк. Завидев машину, звери вскочили. Пес зарычал, но тут из уазика выпрыгнул Гвоздик. Женщина и дед последовали за ним.

— Жив! — сказала женщина, ощупывая шею Шкипера.

Гвоздик разом лишился костей и стек на землю.

«Жив. Жив. Жив. Жив», — вертелось в голове одно слово. И Гвоздику казалось, что это самое главное в мире слово.

Шкипера погрузили в уазик и двинулись в деревню, к фельдшеру. Того снова на месте не оказалось. Вызвали скорую. Гвоздика пытались накормить, но ему кусок в горло не лез. Зато покормили зверей. За это Гвоздик был благодарен. Шкипер так и не очнулся.

Через час приехала скорая помощь. Вместе с полицейским. И Гвоздик понял, что это конец.

Глава 26. Тортуга

У Шкипера случился инфаркт. Смешное слово из маминых сериалов. Но Гвоздику было не смешно.

Шкипер лежал в реанимации, а Гвоздика все время о чем-то спрашивали. Вежливо, ласково, осторожно. Но он молчал. А что тут скажешь? Только когда промелькнули слова «сумасшедший» и «похищение», Гвоздик вскочил и набросился на полицейского с кулаками. Много он понимает со своим пузом и грязной рубашкой! Какое еще похищение?!

Бородатую Мэри и Волка пришлось оставить в деревне. У Людмилы — той женщины, которая помогла Гвоздику. Он пообещал, что обязательно вернется. Людмила жалостливо улыбнулась и кивнула. Не поверила, что вернется.

Морской Волк завыл так яростно, что у Гвоздика чуть сердце не разорвалось. Но он не мог остаться. Гвоздик утешал Волка, говорил, что обязательно приедет за ним. Но Волк тоже не поверил.

В скорой трясло и все было как в кино. Ненастоящим. И Гвоздик был ненастоящий.

Настоящий Гвоздик плыл себе по реке. Вместе с Волком, Мэри и Шкипером. Солнце светило, и до Тортуги было уже рукой подать.

Но за окнами вновь заскользил дождь. Врачи суетились. Мелькали поля, деревья, дома, дома, дома, дома. Город.

В больнице все было белое и чистое. Пахло хлоркой и страхом. Гвоздик почему-то вспомнил, как в первом классе ходил к зубному. И мама держала его за руку. Мягкая, теплая рука. Рука-дом. Где бы ты ни был, всегда хочешь вернуться туда.

— Тихон! — в белый коридор ворвался мамин голос.

Гвоздик дернулся. Закрутил головой. И тут на него налетел ураган. Ураган пах мамой.

— Мам? — пробормотал Гвоздик и захлопал глазами.

— Тиша! Тишка! Тишенька! — рыдала мама и гладила Гвоздика по голове.

— Ма-ма! Мама! Мама!

Мамино лицо расплылось. Смешалось с белыми стенами и закапало на пол. А новые слезы все катились и катились. Гвоздик вдруг так устал.

— Мама, мама, мама… — все повторял он и плакал.

Мама тут! Пришла за ним. Она плачет! Может, Гвоздик ей все-таки нужен?!

По белому кафелю гулко застучали каблуки. Красные туфли. Красное платье. Красное от гнева лицо. Лара!

Она пронеслась мимо. Искоса глянула на Гвоздика с мамой и скрылась в кабинете врача.

Оказалось, что видео со «Звериным буги» попало в интернет. А оттуда в полицию. Гвоздика и Шкипера давно искали. Только никто не догадался, что они исчезли вместе. Но после «Звериного буги» полиция взялась за дело серьезно. И когда Людмила позвонила в скорую и рассказала про мальчика и старика с реки, полиция тут же подключилась.