Дорога забытого знания (СИ)

   К моей несказанной радости, рядом с кувшином нашелся кусок ржаного хлеба. Кроме койки и стола в комнате имели место быть: стул, медный рукомойник с тазом и вешалка в углу. Троекратный обход камеры свидетельствовал, что диаметр помещения равен восьми шагам, а элементарная логика доказывала, что прошло не более суток. Отвратительно длинных суток, вынуждена признать. Больше всего хотелось в душ и есть, но вместо этого зашел страж и негромким вежливым голосом зачитал приговор. Мне надлежало провести здесь десять дней, и выплатить штраф. Большой штраф. Сорок золотых, я даже рассмеялась, когда услышала цифру. Даже если меня продать на дикий юг, я буду стоить меньше, по крайней мере сейчас, грязная и больная.

   Но, оказалось, эту проблему решили без моего участия - реабилитационный центр оплатил долг за счет проживания. У меня теперь оставался всего месяц аренды, но по-прежнему никаких долгов. Я присвистнула, когда поняла, насколько элитным было гнездышко в каморках, но не испытала никаких чувств. Где-то в глубине души я не верила, что останусь там на целых пять лет, и потому казалось, что у меня отняли то, что мне никогда не принадлежало.

   Последующие девять дней оказались самыми длинными и скучными в моей новой жизни. Я металась по камере, пытаясь выжать хоть немного ресурса из рассуждений о том, кто ко мне приходил и зачем, но все мысли казались мне либо очевидными, либо не логичными и не приносили ни капли силы. Чем больше я думала, тем четче становилось ощущение, что некая важная деталь ускользает прямо из-под носа. То же действующее на нервы чувство незаконченности, что и в первый день.

   Вынужденное бездействие раздражало, бесило осознание того факта, что часть старательно увеличенной силы несомненно пропадет за девять дней проведенных в информационной изоляции, и немного напрягал холод в камере и дощатая койка. Впрочем, последние три пункта я приняла с удивительным спокойствием, и даже испытала удовлетворение, когда обнаружила, что в тюфяке нет клопов. Условия содержания мне показались даже комфортными: беленые известкой стены создавали ощущение чистоты, а щи со снетками, которые подавали в нечетные дни, оказались вкусными. Я проанализировала собственную неприхотливость и первый раз после пробуждения подумала - может быть, и не нужно узнавать историю своей прошлой жизни целиком? Что я вообще хочу о себе знать? Кто меня стер и, главное, за что. А как я туда пришла - это детали, и не факт, что лицеприятные.

   Я не испытывала ни смущения, ни возмущения по поводу наложенного штрафа и заточения, но справедливость требует признать, что раскаяния не испытывала тоже. В глубине души вообще не связывала свой поступок и свое пребывание здесь. Просто обстоятельства изменились, и я радовалась, что это временно и считала дни. А чтобы не тратить время зря, я тренировалась до изнеможения, и за отсутствием информации для развития ментальной силы работала над физической. Разминалась, отжималась от грязного каменного пола на кулаках, лишая руки последних остатков женственности, приседала двадцатью разными способами - с задержкой в крайних точках, медленно, с выпрыгиваниями, затем растягивала мышцы до боли и ложилась на койку изучать затейливый узор паутины, притаившейся в углу. Когда силы возвращались, я начинала снова.

   На пятый день заключения привычное одиночество нарушили - у меня появилась сокамерница. Оборванная тощая девчушка, лет семнадцати, с изящными пальцами виртуозной мошенницы. В пронзительных, знакомых зеленых глазах мелькали лукавые искорки.

   Такие не попадаются случайно.

  Глава 12

   Девчонка ходила вокруг и изучала меня добрых три часа. Задавала каверзные вопросы, наводила иллюзии. Трижды создавала качественные фантомы и пыталась переключить мое внимание на морок. Потом, видимо, ресурс истощился - новой информации я ей не давала - и она села в углу.

   Я подошла к окну, девчонка тут же проскользнула сзади на пределе слышимости и поставила подножку. Стараясь не рассмеяться, я аккуратно переступила через хитрую ловушку и спросила напрямик:

   - Что тебе от меня нужно?

   Девчонка тут же стала абсолютно серьезной, посмотрела зелеными глазищами и сказала:

   - Поблагодарить.

   - Что? - у меня брови поползли вверх.

   Такого ответа я, признаться, не ожидала. Благодарность с другими поступками ассоциируется. Юная мошенница скорчила забавную физиономию и соблаговолила объяснить:

   - Ты спасла моего брата, Аркина. Вылечила руку на ярмарке. Моментальное лечение в Институте стоит сорок золотых. Но сразу же мы бы не доставили - никто не знал о проделке. Через сутки с нас бы содрали пятьдесят. Такие деньги есть только у мастера, но он бы не дал. Бе лечит только Старших, и то, если не попадаются, а получают травмы во время драк. Зачем ты это сделала? Кстати, меня зовут Орайя.

   - Меня - Кори. Твой брат показал жест, - призналась я, посмотрела девчонке в глаза, чтобы заранее оценить реакцию на следующую фразу. - Я на автомате показала ответный. Только вот смысл обмена жестами - забыла, и поэтому свою часть сделки не выполнила. Вылечила, чтобы исправить ошибку.