Достояние павших

– Да, – покачал головой Гантанас. – Придется, думаю, все же найти и скотника, и помощников Хиле или тому, кто будет заправлять в кухне, Синай как раз этим и занят. Конечно, без помощи учеников крепости совсем не обойтись, но главное для вас все же учеба. Масло пусть взбивает кто-нибудь другой. Скотный двор вообще надо бы вывести из крепости куда-нибудь к дому Тида. Что же касается этой надписи… Я не видел, как она была сделана, но появилась она после визита одного странного человека. Конечно, если это был человек. Кстати, Тис тоже сталкивался с ним и даже получил от него помощь. А через Тиса, как это ни странно, и Джор. Видите, как он ожил? Об этом человеке я почти ничего не знаю, поэтому и сказать пока ничего не могу. Но надпись сделана не без помощи магии. Или, скажем так, чем-то, что оказалось сильнее простого правила – камень резать ножом нельзя.

– Этот человек… – Гаота затаила дыхание. – Или нечеловек… Как он преодолел четыре предела?

– И легко, и трудно, – признался Гантанас. – Как ты и как Тис одновременно. Он прошел четыре предела играючи, но при этом покрылся ожогами, обморозился и повредил колено.

– И что же он сказал? – спросила Гаота.

– Я не могу сейчас повторить его слова, – признался Гантанас. – Хотя прошло уже немало лет, я все еще не все понял. К тому же есть вещи, которые нельзя принимать на веру, их нужно проверить, осмыслить, может быть, смириться с ними. Или нет. И не всегда для этого достаточно нескольких лет. Вам это знать еще рано. Я и так доверяю вам больше, чем остальным. К тому же, это знание подобно верхнему ярусу высокой башни, нельзя запрыгнуть на него, не преодолев нижние ярусы. Более того, об этом не знает и никто из наставников. Почти никто из наставников. Потерпите. У вас есть еще вопросы?

– Есть, – прошептала Гаота. – Как Тис прошел четыре предела, и может ли так же преодолеть тот, кого вы считаете врагом?

– Важное дополнение… – негромко засмеялся Гантанас, и Гаоте показалось, что в его смехе послышалась боль. – Тот, кого я считаю врагом… Даже не знаешь, о чем подумать… Или о том, будет ли мой враг вашим врагом, или о том, не могу ли я ошибиться, определяя врага…

Подружки замерли.

– Я такой же человек, как и все, – вздохнул Гантанас. – И ошибки мне тоже свойственны. Другой вопрос, что я не определяю врага. Враг сам определяет себя. Проливая кровь невинных, подвергая людей или нелюдей пыткам, убивая или пытаясь убить. И, кстати, по поводу того, может ли враг пройти четыре предела, отвечу так – может. Если у него будет дар, подобный дару Тиса. Но я должен уточнить одну маленькую подробность. Тис не воспользовался своим даром.

– Как это? – открыла рот Дина.

– Как же он тогда прошел? – не поняла Гаота.

– И какой дар вообще имеется в виду? – подала голос Йора.

– Как всегда, – кивнул Гантанас. – Протягиваешь вам палец и обнаруживаешь, что вы уже откусили руку до локтя. Но это правильно. Именно таким и должен быть настоящий ученик. Жадным до знаний и особенно до секретных сведений. Что ж, я вам отвечу, хотя это все же мои догадки и мои ощущения. Глупо было бы спрашивать у мальчишки даже не то, как он прошел четыре предела, а почему он не использовал ту или иную свою способность, о которой он даже не упоминал…

– А есть такая способность? – затаила дыхание Йора.

– У некоторых, – ответил Гантанас. – Насколько мне известно таких умельцев – единицы. Это способность, оставаясь живым, отправляться в мир мертвых, или даже в мир грисов. В тень нашего мира. Или в сумрак. На шаг, на полшага, на палец.

– И… – растерянно протянула и пожала плечами Дина… – и как это?

– Не знаю, – ответил Гантанас. – Точнее, не знаю, как это описать.

– И Тис это может? – нахмурилась Гаота.

– Возможно, – кивнул Гантанас. – И, может быть, не только он. В любом случае, он не воспользовался этим даром. Не обнаружил его. Более того, он избавился от амулета, который мог скрыть его. Он отправился через четыре предела по-честному. Как говорили древние – «с открытым забралом».

– Как это? – подпрыгнула Йора.

– Дура что ли? – прошипела Дина. – Без шлема, значит! Даже я знаю!

– Но как же он тогда прошел? – не поняла Гаота.

– Как обычно, – ответил Гантанас. – Как вы думаете, что могут предложить четыре предела человеку, который целый год почти без перерыва испытывает невыносимую боль?

– Разве бывает «невыносимая» боль? – прошептала Дина в повисшей тишине. – Я всегда думала, что боль бывает только «выносимой». А если она невыносимая, то это уже смерть.

– Или так, – кивнул Гантанас. – Хотя, то, что для обычного человека именно невыносимая боль, для того, кто знает о настоящей боли, может оказаться всего лишь досадной неприятностью. В любом случае, четырем пределам нечего было предложить Тису. Я так думаю. А смерти он не заслуживал.

– Это точно, – вдруг почувствовала какое-то странное облегчение Гаота.