Дотянуться до моря

«Что за фигня! — возмутился мозг. — Ей нужно увидеться! А я не хочу ни с кем видеться. Я хочу спокойно надраться! Мама ей сказала… С кем еще эта «вещь в себе» поделилась, что у меня с Мариной разлад, и я живу на даче? Какого фига?!» Но выплеснуть весь этот ушат раздражения на девчонку было, разумеется, немыслимо, это было бы — как у японцев, потерять лицо.

— Дарья, — стараясь быть терпеливым и убедительным, начал я. — Моя дача не сразу за МКАДом на Рублевке, добираться далеко и сложно. Своим ходом это вообще немыслимо, а таксисты сдерут уйму денег. И даже опытному водителю непросто объяснить, как ко мне добраться…

— Разумеется, есть, кому меня довезти, — нетерпеливо перебила меня она. — И — у вас же есть навигатор? Ну, конечно, я видела у вас в машине. Определите с его помощью ДжиПиЭс координаты места и сообщите мне. Все просто.

— Но я еще не на месте, — попытался возразить я.

— Да, понятно, — смахнула мои возражения, как надоедливую муху с носа, Дарья. — Наверняка координаты дачи забиты у вас в навигаторе. А если нет, то доезжаете до места, определяете, и высылаете мне эсэмэской. А я тем временем выезжаю. У вас же Волгоградское направление?

— Егорьевское, — проворчал я — черт, права ее мать: отказать в чем-нибудь этой соплячке было решительно невозможно.

На старой даче за два дня моего проживания накопился приличный кавардак. На кухне и в гостиной среди общей Марининой безупречности немытая посуда резала глаз, как клякса на чистом листе бумаги, на разложенном диване клубком перевились плед, подушки и покрывало. Встречать гостью, хоть и незваную, таким бедламом не хотелось, и я схватился за уборку. И когда меньше чем через час за оградой раздался шелест шин, в доме было более или менее пристойно.

В окошко я видел, как Дарья вышла из синего «Фокуса», через открытое окно послала водителю воздушный поцелуй, потом прощально помахала рукой. «Интересно, а как же она назад?» — подумал я, но раздался звонок, и я пошел открывать. Стоящая в проеме калитки в сереньком легком плащике до колен, двумя руками держась за ручку небольшой розовой лаковой сумочки, в розовых же кроссовках она напоминала сейчас Мэри Поппинс, откуда ни возьмись появившуюся на пороге дома Бэнксов на Вишневой улице.

— Здрасьте, дядя Арсений! — на сей раз не в трубку, а воочию пискнула Дарья. — Вот я… приехала.

«Зашибись!» — подумал я, но вслух быть столь раскованным не решился.

— Ну, проходи, раз приехала, — мрачно ответил я, делая шаг в сторону и жестом приглашая гостью войти.

Дарья осторожно, как кошка, впервые переступающая порог незнакомого жилища, вошла в калитку, но тут же ускорила шаг, и почти бегом взлетела по ступенькам крыльца. Я подумал, что сейчас она толкнут дверь и, не дожидаясь хозяина, ворвется в дом, но Дарья воспитанно дождалась меня у двери. В прихожей я принял у девушки плащ и предложил тапочки; она отказалась и, ступая на носках, прошла в гостиную.

— А у вас тут ничего, мне нравится! — воскликнула она, оглядываясь по сторонам. — Не хоромы, но премиленько!

— В тесноте, да не в обиде, — в ответ на неприкрытый намек на скромность моего загородного жилища буркнул я, принимая у гостьи плащ. — Чаю с дороги?

— Нет, — помотала головой Дарья, — спасибо.

— Тогда?.. — неопределенно спросил я, усаживаясь в свое любимое кресло. — О чем юная леди хотела со мной иметь беседу?

Жестом я предложил гостье занять место на стуле напротив, но Дарья мое приглашение проигнорировала, сделала несколько шагов в направлении двери, ведущей в спальню, и встала у косяка, прижавшись спиной к стене, подложив под низ спины руки и согнув в колене одну ногу. Я вспомнил: тогда, в Турции, Дарья стояла у стены точно в такой же позе, разве что вместо гавайской блузки и шорт на ней сейчас было гороховое платьице с рукавами-буф по локоть.

— Да, я… хотела поговорить…, - начала, глядя в пол, Дарья, но было видно, что внятного ответа на вопрос у нее нет. — Вы ведь сегодня с мамой встречались, верно?

— Да, — ответил я. — Встречались. И что?