Доверьтесь Ченам

– Ты права, есть вещи, которые я люблю в свадьбах. Люблю невест, мне нравится видеть их красивыми и счастливыми, и в большом белом платье. Но все остальное, все остальное я ненавижу. Ненавижу, что невесты и женихи сходят с ума от своих нереалистичных ожиданий, пытаясь сделать день идеальным. Ненавижу, что это превратилось в индустрию, которая заставляет людей тратить намного больше, и ненавижу, что мы являемся частью этого!

На некоторое время все замолкают.

– То есть, ты хочешь сказать, что мы тебя ограничиваем? – спрашивает ма спустя некоторое время.

Я не отвечаю. Не могу. Что бы я ни сказала, этого будет недостаточно. Это не будет точным. Это будет не «нет» и не «да». И, в конце концов, я виню только себя. Мои двоюродные братья выросли в той же среде и смогли уехать, расправить крылья. А я единственная, кто остался в том же старом гнезде, и, конечно, это доказывает, что вина лежит на мне.

Спустя вечность я качаю головой.

– Я не виню вас. – Видите, это тоже не совсем точно. Я виню всех, включая себя.

Мама всхлипывает, и тут же все мои тети, включая четвертую тетю, подхватывают ее под руки. Они воркуют над ней на индонезийском, стараясь успокоить.

– Все хорошо, она еще ребенок, не понимает, что говорит.

– Моя Хендра тоже говорила такие вещи, все в порядке.

– Эти дети, они поймут, от чего мы отказались, только после того, когда у них появятся свои дети.

Вот что всегда происходит, когда кто-то из моего поколения осмеливается возразить нашим родителям. Они объединяются и сравнивают нас с детьми, устроившими истерику, отвергая наши слова, чтобы мы не могли пробить их броню. Часть меня хочет безумно топать ногами и кричать, пока они не услышат, но, конечно, это только подтвердит, что я не более чем глупый ребенок.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, прежде чем сказать:

– Мне жаль, мама, я не хотела тебя обидеть. Просто… пожалуйста. Не надо мне помогать в этом деле. Возвращайся в свой номер, а я разберусь с этим. Я люблю вас всех, но мне пора повзрослеть и самой навести порядок.

Взгляд мамы встречается с моим, и, несмотря на обиду, я вижу, как в ее глазах зарождается понимание. Но оно быстро исчезает под пеленой печали и гнева. Она не говорит ни слова, только качает головой в разочаровании и позволяет моим тетям проводить ее. Старшая тетушка смотрит на меня, вторая тетя занята воркованием над мамой, и даже четвертая тетя не может сказать маме ничего плохого, поэтому я точно знаю, что сердце мамы разбито.

И все же я упорно не хочу идти за ними. Потому что я всегда поступала, как они хотели, а потом в конце концов извинялась и заверяла, что буду менее дерьмовой дочерью. И вот она я, в двадцать шесть лет все еще живу дома и провожу свои выходные, снимая огромные свадьбы и притворяясь, что мне нравится вся эта суета.

Нет. У меня есть более насущные дела. Например, Нейтан. Мысль о нем еще больше побуждает меня к действию. Я иду к главному зданию и поднимаюсь по впечатляющим каменным ступеням в вестибюль.

Там я подхожу к администратору и спрашиваю, куда увели Нейтана.

– Не имею права говорить, мэм, – мягко отвечает он, но я улавливаю в его голосе нерешительность. Невольно в памяти возникает образ старшей тети. Старшей тети, которая всегда держит спину прямо, а подбородок – высоко. Старшей тети, которой всегда удается заставить людей выслушать ее. Что бы она сказала? Я поднимаю подбородок и властно смотрю на него.

– Я связалась с полицией Лос-Анджелеса, и они сказали, что у шерифа не было юрисдикции арестовывать и останавливать кого-либо. Я не собираюсь стоять в стороне и позволять этому идиоту насмехаться над системой правосудия, и вы тоже. Вы не должны мне препятствовать. Теперь отведите меня туда, где держат Нейтана. – Очевидно, что мне плевать на систему правосудия, но мне показалось, что это хороший термин.

После минутного колебания администратор говорит:

– Он отвел его наверх. В кабинет мистера Чена. Сказал, что буря становится слишком яростной, чтобы он мог его забрать.

– Хорошо. Отведите меня туда. Сейчас, – добавляю я, когда администратор открыл рот от изумления.

– Сию минуту, мэм. – Он поспешно выбегает из-за стола и кивает мне, чтобы я следовала за ним. Как только он поворачивается ко мне спиной, я ненадолго замираю. Не могу поверить, что это сработало, что я разбудила в себе свою внутреннюю старшую тетю, и путь привел меня к Нейтану. Фух, я должна делать это чаще. Честно говоря, это чувство вызывает привыкание.

Он проводит меня через боковую дверь к служебному лифту. Мы заходим внутрь, и администратор использует свою карту, чтобы подняться наверх. Я стараюсь выглядеть властной, что гораздо труднее сделать в мертвой тишине лифта. Мне приходится сдерживать себя, чтобы не выдохнуть с явным облегчением, когда двери наконец-то открываются.