Дождь тигровых орхидей. Госпожа Кофе

Все так и случилось. Валентина стала моей любовницей, Минкин узнал об этом и стал готовить страшную месть – он нанял человека, чтобы тот убил меня. Но я перекупил киллера, и тот убил Минкина. В аэропорту Хитроу. Все прошло чисто и красиво. Валентина стала вдовой. Она, бедняжка, и не подозревала, что весь этот спектакль спланирован мною. Она не подозревала и о том, что Минкин все про нас знает, знает и сходит с ума от ревности. Я так думаю, что он любил Валентину, просто сам до определенного момента не понимал этого. Просто привык к тому, что она всегда рядом.

Но я, такой хитрый и изворотливый, лживый и безнравственный, подлый и циничный, я сам попался в ловушку. Кто бы мог подумать, что я полюблю Валентину. С первых же минут нашей близости во мне включился механизм сравнения – я стал постоянно, во всем, сравнивать Валентину с Альмирой, и моя жена предстала передо мной совершенно в новом свете. Так получалось, что я ее почти и не знал. Или знал ровно настолько, чтобы жить с ней и считать ее своей любимой женой. Все дело в искренности. Искренность Валентины – вот что подкупило меня и сделало ее для меня самым близким человеком. Она была искренна в своих чувствах. Она любила меня и не боялась Минкина. Она была ослеплена любовью и даже не подозревала, каким зверем мог бы стать ее Сергей по отношению к нам обоим, если бы я только упустил время. Да он мог бы изрезать ее на кусочки. Вместе со мной. И отдать наши останки собакам.

Валентина искренна была и в своем неистребимом желании избежать нищеты и откровенно рассказала мне о том, что у нее повсюду спрятаны деньги – на черный день. Мой план, связанный с погашением, точнее продлением, долга, сработал сразу же и безотказно. Валентина сказала мне, что не претендует ни на какие деньги и не претендовала бы даже в случае, если бы они с Минкиным были связаны браком. Больше того, она, зная и от меня, и от наших общих знакомых о моих так называемых долгах, готова пожертвовать частью своих сбережений, лишь бы спасти меня от кредиторов. Конечно, мне приходилось сгущать краски и говорить, что за долги меня могут убить.

– Мне надо исчезнуть, – произношу я, чувствуя, как щеки мои начинают пылать. Но я вынужден так сказать ей, чтобы спровоцировать ее на продажу дома. Я долго шел к этому, я хочу, чтобы она сама додумалась до этого, чтобы у нее были деньги на переезд в другой город. Но сперва мы отправимся с ней далеко-далеко, где нам никто не помешает, где нас будет только двое, и там я расскажу ей о том, что мне осталось недолго и что ей лучше всего перебраться в Москву, что я уже нашел ей одного человека, который поможет ей организовать свой маленький бизнес. Невозможно жить, ничем не занимаясь и ожидая, что деньги вот-вот закончатся. После того как меня не станет, она должна начать новую жизнь, в которой такое понятие, как независимость, будет далеко не последним. Но она не должна жить в одном городе с Альмирой. Я подготовил ей письмо, в котором все подробно объяснил и распланировал. Она получит его, когда меня уже не станет. Мой адвокат принесет ей его. Вместе с моими счетами, деньгами, ценными бумагами.

– Надолго? – спрашивает меня Валентина, наливает мне кофе, и я вижу, как глаза ее наполняются слезами.

– Может, навсегда. Альмире скажу все как есть. – Мне необходимо быть сейчас жестоким, чтобы она поняла, насколько все серьезно и что меня действительно могут убить за долги. – Сколько можно делать вид, что все хорошо? У нее все есть, и деньги тоже. В крайнем случае, ей всегда помогут родители. У ее отца много денег.

– Как «навсегда»? – Ее глаза полны ужаса, и мне нестерпимо жаль ее. Она бледнеет. – Когда ты собираешься «исчезнуть»?

– На днях. У меня остался месяц. Но за этот месяц ничего не изменится. Ничего. И деньги на голову не упадут. За этот месяц мне надо уладить все свои дела, объясниться с Альмирой. Я даже не буду возражать, если она выйдет замуж за Рената, моего брата. Он давно любит ее.

Я не в силах был дальше продолжать этот тягостный разговор, сказал, что мы обсудим все позже.

А потом не стало Сергея Минкина. Путь был расчищен. Мне хотелось напиться жизненных наслаждений прежде, чем я покину этот мир. Мне хотелось провести несколько последних месяцев в теплой, солнечной и совершенно незнакомой стране вместе с Валентиной. Там я и скажу ей всю правду. Обо всем. Думаю, там же мы и простимся.