Дождь в полынной пустоши (СИ)

ˮА ведь знает... Или в крайнем случае догадывается. А догадка из тех, какие гарантируют плаху. И кто кандидат? Чьи уста догадку озвучат? Аламы!?ˮ

− И потому ты её дразнишь?

− Не обещаю отказаться, но учту,− ни капельки не расстроена Лисэль ссорой.

− Значит, мальчишка тебе не надобен?

ˮИ тут не ко двору,ˮ − спокойно воспринял Колин круговую опалу. Жалеть себя − все время против шерсти кому понравиться? удел неудачников. А он и шага не сделал неудачу потерпеть.

− Время покажет.

− Но почему он? Присмотрись к другим. Среди новиков вполне приличные юноши.

− А зачем мне приличные? И что понимать под приличием?

− По-моему, ты просто избалована мужским вниманием.

− Избалована? Их храпом после унылой прокреации?

− Мне тебя пожалеть?

− Да. Погладь....

Смешки, веселье, плескание.....

Взобраться на крышу оказалось непростой затеей. Карниз выступал далеко от стены и ко всему сильно обветшал. Пришлось остерегаться, не обрушить его и не сорваться самому. Справившись, отряхнул пыль и грязь с рук и одежды, и глянул с высоты вниз.

ˮСкромно,ˮ − оценил Колин проделанную работу.

В плане, Серебряный Дворец представлял собой квадрат, один из углов которого срезали. Шестисаженный пролет затянули решеткой с малым королевским гербом с единорогом, ограничить въезд во внутренний дворик. Под доглядом дворцового караула песочные дорожки, фигурной стрижки кусты и фонтан, куда летом выпускали рыб и лебедей. Птицам предусмотрительно подрезали крылья. Становились ли белоперые красавцы от дармовой кормежки счастливей? Очевидно, да. Ни один не подох от тоски по свободному полету.

Под зданием, в подвале, как и принято повсеместно, хранили запасы и дворцовую рухлядь, сажали под замок нерадивых. Среди обитателей упорно ходили слухи о неком карцере с приведением. Людей страшили не оковы, крысы и грязь, но бесплотный дух, добровольно составлявший компанию арестанту. Первый этаж традиционно отведен слугам и хозяйственным службам. Кухни, кладовые, складские, прачечная, людские и гостевые. Второй заселили придворные и приближенные гранды. Третий занимала владетельница дворца. Четвертый этаж чехарда и путаница помещений разного назначения. Библиотека, рукодельная, оружейная, фехтовальная, оранжерея. Особая гордость комната плетеной мебели. Имелась и малая алхимическая лаборатория, заброшенная и пыльная. Само собой архив - обиталище мышей и иной мелкой и мерзкой живности. В Зале Диковин коллекции грифонов и гарпий, картины и скульптуры, чучела птиц и утопленный в меду уродец.

Крыша здания - плоскость с малым уклоном и баттльментом*, в лихую годину укрываться, бить стрелами и сбрасывать на головы неприятеля тяжести. Заржавевшие неподвижные флюгера охраняют звезды и тишину. Упорядочено торчат трубы каминов, пускают в небо дым и тепло.

Чьими-то капризами дозорные башенки перестроены в ротонды, куда в летние дни поднимались отдохнуть, любоваться видами и отведать десерта. И ротонды, и виды, и десерт только для доверительных встреч с избранными. Есть своя прелесть в неспешной беседе, ярком солнце и стай голубей в высоте. Знатоки старины сказывают, отсюда, из-за баттльмента Серебряного Дворца, легендарная королева Уледа провожала мужа на долгую войну. Отсюда же уличенную в неверности королеву скинули вниз, чего понятно никто не помнил из лучших побуждений.

Вокруг дворца разбит парк, назначение которому, оградить Серебряный Двор от посторонних и праздных глаз. В посадках елей и пихт отсыпаны гравийные тропки, в их схождении установлены беседки. Парк неухожен и запущен. В давно высохшем прудике полно старых иголок. В дальнем краю торчат острые крыши конюшни, псарни и казармы. Парк обнесен крепким кованым забором, расчлененным кирпичными столбами с химерами на макушках. Для декорирования ограды высажен хмель и плющ. В светлой тоске осени листья на них желты и янтарны.

До прошедшей приснопамятной весны дворец пустовал лет сорок, но по велению короля передан в пользование дочери. Поговаривали в отместку за упрямство. Но Моффету ли пенять на родную кровь. Сам-то каков?

Колин обошел наружный периметр здания, а затем внутренний. Он не торопился и не очень прятался. Любителей выглядывать гуляющих по ночным крышам, один на тысячу. Во дворце народу в пределах трех сотен. Статистика в его пользу.

Ночь налилась фиолетовой спелостью, богато изукрасилась созвездиями. Месяц-лодочка, неутомимый путешественник, легко преодолевал пену облаков, держа курс на другой край небосклона. А снизу, из темной болотины города за ним следили и подмечали сотни и сотни желтых и хитрющих глаз-огней. Красиво. Особенно болотина.

Несомненно, праздношатание способно породить лирическую хандру, но не ради щемящей грусти, рискуя свернуть шею, поднимаются на крышу. Обход позволил Колину лучше ориентироваться и более-менее представлять расположение комнат и помещений на тех этажах, куда ход надолго воспрещен. Ему удалось отыскать и покои Латгарда, и балкон Сатеник. Для начала просто отлично!