Дракон, что меня купил

Она не знала, как зовут эту сестру Леонида, но в том, что эта была одна из двенадцати, сомнений не было. Фамильное сходство было очевидно. Демоница наклонилась, хватая ее за воротник, и, встряхнув, поставила на ноги.

— Вижу не рада, что на меня наткнулась? Не переживай, скоро мы распрощаемся.

Глава 13. Пробуждение

Сознание возвращалось медленно. Сначала ему казалось, что он на дне водоема, и сверху, и снизу толщи воды. Звуки окружающей действительности почти не доходили до него. Лишь иногда перед глазами всплывали смутные образы. Красные и зеленые пятна. Чужие лица, сливавшиеся в одно. В голове крутилась одна и та же навязчивая мысль: «Она меня спасла». Но кто была эта самая «она»? И от чего его требовалось спасать? Небытие засасывало, манило обещанием покоя и ответов на все вопросы.

Что-то выдернуло его из воды. Буквально швырнуло из мягкого царства полутонов на больничную койку. Над ухом противно запищали артефакты, и в палату вбежали два врача.

— Вы очнулись! Гранд Мастер, вы в Центральной больнице, вас доставили сюда…

— Заткнитесь, — перебил их Леонид, все еще не до конца пришедший в себя. Чужие голоса отзывались тупой болью в висках. Что с ним произошло? Он помнил лишь черную тень, нависшую прямо над головой. Кто-то пытался его убить? Столь мощная магия редко дает осечки. Почему же он еще жив? — Сколько времени я был без сознания?

— Несколько суток, — осторожно ответил пожилой ракан.

Не хотят говорить прямо? Боятся, что он разнервничается? Леонид мысленно выругался. Больше собственного состояния его сейчас волновало только одно: Арда одна в доме и не может выйти. Он запер ее. А если пожар? Грабители? Если ей станет плохо, в конце концов? У нее ни денег, ни связи. Хватило ли ей продуктов? Все ли с ней хорошо? Каким нужно было быть идиотом, чтобы додуматься привязать ее к дому?! Психанул? Захотел показать свою власть? Что ж, наслаждайся, лежа на больничной койке и сходя с ума от беспокойства. Думал, что убережет девушку от попадания в неприятности, а беречь следовало от него самого.

Приборы в изголовье кровати вновь запищали, врачи кинулись к нему, причитая о непонятных ему вещах, а в конце вынесли вердикт, что ему нужно поспать. Какой сон, если он только что проснулся? Нужно отправить кого-нибудь проверить Арду, а еще лучше — ему самому отправиться домой. Ее ведь ни на минуту нельзя оставить…

На него все-таки наложили сонные чары — он это понял, когда из последних сил боролся со сном и проигрывал.

Проснулся он от того, что хлопнула дверь. В этот раз пробуждение было резким, ясным. Распахнув глаза, мгновенно оценил ситуацию.

— Лео! Какой ты бледный. Давай я открою окно, тебе нужно больше солнечного света, больше воздуха.

«Поэтому выйди отсюда и не отравляй мой воздух», — мысленно прокомментировал он. Но годы работы в правительстве научили его тщательно фильтровать свои мысли.

— Напомни мне поговорить с главным врачом, чтобы уволил тех недоумков, что тебя пустили.

— Лео! Я ради тебя отменила поход в театр. Почему ты такой грубый?

Женщина надула губы, и Килеск мимолетно отметил, что раньше это его буквально сводило с ума, а теперь, глядя на этот пухлый порочный ротик, в голове не возникало ни одной пошлой мысли.

В палату вошла девушка в форме обслуживающего персонала и принялась тереть полки, на которых были разложены медицинские книги. Он искренне хотел ответить грубее, но присутствие постороннего человека рядом заставляло сдерживаться.

— Элиза, тебе не стоило сюда приходить.

— Как только мне сообщили, что ты пришел в сознание, я сразу же бросила все дела и примчалась. Лео. Мне так совестно! Это все моя вина… — она сделала вид, что близка к тому, чтобы расплакаться.

И ведь и на это он когда-то велся. Почему сейчас это кажется насквозь фальшивым и вызывает лишь глухое раздражение? Она залепетала что-то про удар, про то, что она виновата. Ну и самомнение! Говорить было трудно — голос все еще отказывался слушаться, а посетительница всё убеждала его в том, что действительно переживала за него. Но когда Элиза Тентрион переживала за кого-то, кроме себя?!

— Я пообещала Намоа, что если ты очнешься, то я за тебя выйду. Отец дал согласие.

Если бы руки и ноги лучше слушались, он бы, пожалуй, не отказал себе в удовольствии лично выставить наглую зарвавшуюся особу из палаты. Пожалуй, он не будет останавливаться на тех, кто пустил ее, а уволит сразу главного врача.

Арда сейчас одна в доме, заперта, а он выслушивает воспаленный бред бывшей любовницы, возомнившей, что раз он угодил на больничную койку, то она вправе на что-то рассчитывать.

Девушка в красном странно замерла, словно прислушивалась к разговору. Не хватало еще сплетен по всей округе о его помолвке! Пора заканчивать этот фарс.

— Ты ведь в курсе, что мы не одни в палате? — насмешливо спросил мужчина.