Джек замолчал, его глаза неожиданно наполнились слезами. - Было много других песен, - сказал он. - Только эту я хорошо помню.
- Она прекрасна, - тихо сказал Дрейкос. - Скажи мне, что такое “drue”?
- Я как-то спросил у дяди Вирджила, и он сказал, что это ценный минерал, - сказал Джек. - Но я так и не смог найти это слово ни в одном словаре. Наверное, это было местное сленговое название чего-то.
- Да, я помню, ты говорил мне, что твои родители были шахтёрами, - сказал Дрейкос. - Хотя и странно. Мотив этой песни показался мне более благородным и достойным, шахтёры превзошли мои ожидания. Это совершенно не похоже на то, что я слышал от шахтёров К’да и Шонтин.
- Возможно, это песня одной из нечеловеческих рас, - сказал Джек. - Есть и такие, которые почти всё воспринимают возвышенно… Никакого чувства юмора…
- Возможно, - сказал Дрейкос. - В любом случае, спасибо, что поделился этим со мной. Я подумаю над смыслом. Возможно, я даже попытаюсь перевести её на свой родной язык.
- Как хочешь, - сказал Джек. - А я, пожалуй, съем рацион и немного посплю.
- Конечно, - сказал Дрейкос. Его голова ненадолго поднялась с плеча Джека, а затем с резким рывком он выпрыгнул из под рубашки мальчика. - Пока ты это делаешь, я проверю периметр.
- Хорошо, - сказал Джек, полностью застёгивая рубашку. Он не хотел, чтобы Элисон заметила, что татуировка дракона на его теле внезапно исчезла. - Будь осторожен.
- Обязательно. Дрейкос бесшумно удалился в сгущающийся мрак.
Вздохнув, Джек направился обратно к тому месту, где Элисон разместила Эрасва и Фуки. Воспоминание об этом старом стихотворении пробудило в нём чувство боли, потери и одиночества, которые, как он думал, он давно похоронил.
Но, по крайней мере, он достиг цели, которую поставил перед собой сегодня вечером. Он дал Дрейкосу повод задуматься не только о том, хорошо ли он защищает своего хозяина. Опасностей и неприятностей здесь хватало, и без того чтобы дракон терзался подобными сомнениями.
Это было легко. Но, с другой стороны, отвлекать людей словами, мыслями или идеями - это то, что у Джека всегда получалось лучше всего.
В конце концов, именно в этом и заключалась суть мошенничества.
Ночью люди Фроста снова не побеспокоили, и после обычного утреннего ритуала они отправились в путь.
И снова Джек обнаружил, что легко освоился в роли пастуха. К этому времени он уже почти предугадывал, как поведёт себя каждый из Фуки, и несколько раз за утро ему почти удавалось остановить одного из них, до того, как тот начинал движение.
Фуки тоже освоились, они не только привыкли к его присутствию, но и, похоже, научились узнавать его голос. Он стал обращаться к ними во время движения отряда, и не только для того, чтобы отдать им приказ или предупредить. Хотя было ясно, что они не понимали его слов, они, казалось, улавливали его интонацию и реагировали соответствующим образом.
Это напомнило ему одно из изречений дяди Вирджила, которое он часто цитировал: “Мои овцы слышат мой голос и идут за мной”.
Что на самом деле означала эта поговорка, Джек толком не знал. Дядя Вирджил использовал это, чтобы пояснить, что если им с Джеком удавалось обмануть лидера какой-нибудь группы, остальные его люди обычно слепо следовали за ним.
Тем не менее, по какой-то причине эта фраза казалась уместной и здесь. Возможно, даже более чем уместной.
Они продолжили свой путь, уверенно продвигаясь к далёкой реке. Если Элисон была права, то к ночи они пройдут по крайней мере половину пути. Если “Эссеней” уцелел, то они ещё могут справиться с поставленной задачей.
Было уже за полдень, когда всё полетело… вверх тормашками.
- Вон там, - сказала Элисон, указывая на низкий хребет, где росло множество жёлто-оранжевых растений. - Видишь все эти оранжевые штуки?
- Я вижу, - сказал Джек. - И?
- Я думаю, нам лучше обойти их стороной, - сказала Элисон. - В последний раз, когда мы проходили мимо растений такого цвета, они были окружены очень большими и очень неприятными на вид насекомыми.
Джек поджал губы. Он не мог припомнить, чтобы раньше видел такие растения, не говоря уже о насекомых вокруг них. Но тогда он, наверное, гнался за Фуки. - Ты спрашивал Ахрена о них?
- Он считает их красивыми, - сказала она. - Насчёт насекомых он ничего не знает. Мне кажется, что его знания заканчиваются примерно в четверти мили от края леса. Но мне определённо не понравился вид их жуков.