Дракон-убийца

– Что за чушь! – запротестовал Марш. – О каких детях мог говорить Бенедикт, кроме тех, которые должны были родиться у него с Лаурой?

– Нет, он подумал обо всех детях, – ответил Эффинг, скаля зубы в улыбке. – Своих, конечно. Независимо от того, кто их мать.

– Такие нам вообще не известны, – решительно заявил Марш, но в глазах его появилось сомнение.

– Через три секунды вы с одним познакомитесь, мистер Марш. Мисс Уэстон, расскажите этим людям то, что мне рассказали.

– У меня есть ребенок, – впервые за все время заговорила блондинка с театральными интонациями в голосе. – От Джонни. – До сих, пор она сидела, скрестив руки и опустив голову, но теперь сжала кулаки и вызывающе оглядела собравшихся. В се бесцветных глазах появился какой-то серый отблеск. Они казались камешками, отражающими солнечный свет, – И нечего так на меня смотреть, Эл! Я говорю правду.

– Для настоящего адвоката подобное утверждение – пустой звук, – резко бросил Марш. – Тебе это и Эффинг подтвердит. При таких значительных претензиях прокурор обязательно потребует веских доказательств. Даже если ты их предоставишь, я не поручусь, что твоя интерпретация этого пункта завещания выдержит критику в зале суда. Насколько я помню, Джонни ни разу не обмолвился о том, что он отец твоего ребенка. Я говорю это не только как его адвокат, но и как один из самых близких друзей.

– Он же ничего не знал, – парировала Одри. – Так и умер в неведении. Ко всему прочему, Дэви родился после развода.

– Как же Бенедикт не заметил, что ты находишься в интересном положении?

– Мы расстались прежде, чем оно стало бросаться в глаза.

– И ты никогда не говорила о том, что беременна?

– Дэви был зачат в самую последнюю ночь, – ответила Одри. – Потом мы сразу развелись. А у меня тоже есть гордость, Эл… Я просто хотела отомстить за то, как он со мной поступил. Выбросить человека, словно изношенные сапоги. В общем, я решила потом, когда он станет совсем старым, взять и выложить ему, что все это время у него был сын… Ну а теперь он никогда ничего не узнает.

– Теперь, – вмешался Эффинг, – после его смерти ситуация изменилась. Почему сын должен отказываться от того, что принадлежит ему по закону? Тем более, речь идет о крупной сумме. Вы же знаете, как прокуроры относятся к детям. Они борются за их права, точно львы. Короче говоря, мисс Карпентер должна подготовиться к неприятным событиям.

Эллери бросил на Лесли быстрый взгляд, но, похоже, ее настроение нисколько не испортилось, только лицо немного побледнело.

– В таком случае расскажите нам о ребенке побольше, – внезапно потребовал инспектор Квин. – Полное имя? Где и когда родился? Имеет ли опекуна? Если нет, то где и с кем живет? И… ну, для начала, пожалуй, хватит.

– Не отвечайте, мисс Уэстон! – посоветовал Эффинг с интонациями полицейского. – Я не разрешаю без подготовки. В протокол можете записать, что мальчика зовут Дэви Уилкинсон. Уилкинсон – девичье имя моей клиентки. Арлен Уилкинсон. Одри Уэстон ее театральный псевдоним.

– Этого Джонни тоже не знал, – сказал Марш. – Почему, Одри?

– Просто не интересовался. – Руки ее снова легли на колени, а голова опустилась.

Марш вытянул губы.

– Мисс Уэстон чувствовала, что не сможет дать ребенку нужное воспитание, – продолжал Эффинг, – если по-прежнему останется актрисой. Поэтому отдала его в одну приличную семью. Соглашение было подписано еще до рождения мальчика. Но показать Дэви, когда потребуется, она сумеет. Люди, которые ребенка усыновили, также заинтересованы в том, чтобы его будущее было обеспечено.

– Но из того, что мальчика можно показать, – бросил Марш, – вовсе не следует, что отцом его был Джонни Бенедикт.

– Ничего, на суде вы не так запоете! – заявил Эффинг с неприятной улыбкой.

– На суде? Простите, но у вас странные представления об обязанностях адвоката. Лично для меня они заключаются только в том, чтобы сохранять состояние Бенедикта. Со своими претензиями вы должны были обратиться прямо к прокурору. Сохраните-ка для него свое красноречие, Эффинг. Копию нашей беседы моя секретарша вам пришлет.

– Напрасно вы хотите тратиться на судебные издержки. – Сенфорд Эффинг расстегнул куртку. – А копии мне не нужно – я все записал на магнитофон.

Он показал крошечный аппаратик.

Когда Одри и ее адвокат удалились, Марш обратился к мисс Карпентер:

– Не волнуйся, Лесли. Вряд ли им удастся доказать, что ребенок от Джонни. Тем более, она при свидетелях заявила, что никогда не рассказывала Бенедикту о сыне. Потому я и старался выяснить все как можно подробнее. А завещание составлено довольно четко: если ко времени своей смерти он не будет супругом Лауры, все его состояние переходит к тебе, Лесли. Так что, стоит ей только ее появиться с доказательствами своих законных прав – а это кажется мне теперь маловероятным, – и ты можешь ничего не бояться.

– Непосвященный человек вечно сталкивается со всякими трудностями, – заметила Лесли. – Я имею в виду дела с адвокатами.

– А именно?