Драмы больше нет

– Ах да, Федотов спрятал тебя в своей пещере. Я права? – Аля обернулась на меня в дверях гостиной, широко, не совсем трезво улыбнулась. – Где он дом-то построил?

Я вздохнула. Аля была настроена недружелюбно, конструктивного разговора о чем бы то ни было, у нас с ней, явно, не получится, и я уже успела пожалеть, что приехала.

– Какая разница? – неохотно отозвалась я в ответ на её риторический вопрос.

– А я, надо сказать, временами задумывалась, куда у меня муж исчезает. Он ведь про тот дом мне ни слова не говорил. Хороший дом? На кого записан?

– Аля, я понятия не имею, на кого записан дом. Точно не на меня.

– Что так? Знаешь, Насть, ты какая-то недальновидная, честное слово. Столько лет спать с Федотовым, чтобы потом сдавать свою наследственную квартиру, в попытке открыть малюсенький бизнес.

– Мне ничего от него не надо.

– Ну да, ну да. Любовь. – Аля покружила по комнате, подобно фее в развевающейся легкой тунике, и плавно опустилась на мягкий диван, откинулась на подушках. Я за ней наблюдала. А она наблюдала за мной.

– Зачем ты меня звала? – не выдержала я.

Альбина пожала плечами.

– Поговорить хотела. Федотов меня слушать не станет, мы отныне с ним, если не враги, то неприятели, поэтому я решила переговорить с тобой.

Я тоже села, закинула ногу на ногу. А сестре сказала:

– Бессмысленно. От меня ничего не зависит. Это ваши отношения.

– Нет у нас никаких отношений, – фыркнула Аля. – Я хочу поделить имущество. По-честному. А не так, как он решит.

Я глазами на сестру хлопнула.

– Я здесь при чем?

– При том. Ты мой парламентер, – старательно выговорила Альбина и тут же рассмеялась.

– Хочешь передать мне список?

– Хорошая идея. Надо бы составить, чтобы ничего не забыть.

– Аля, ты ведь не за этим меня позвала.

Альбина чертила аккуратным ноготком непонятные узоры на шелковой обивке диванной подушки.

– Ты должна решить, Настя, – проговорила она в конце концов.

Я вздернула брови.

– Что именно?

– На чьей ты стороне.

Я обдумывала её слова. Обдумывала серьёзный тон сестры, практически трезвый.

– А чью сторону поддержать ты мне предлагаешь? – заинтересовалась я, уже окончательно поняв, что говорить мы будем не столько о том, что волнует саму Альбину. Кажется, это Аля была парламентером, а не я. Видимо, после моего отъезда вчера вместе с Федотовым, в стратегии семьи что-то поменялось.

– Отец очень много для тебя сделал, Настя. Неужели ты этого не ценишь?

Я осторожно кивнула.

– Допустим.

– Он поддержал тебя, когда ты появилась в нашем доме. Тебя приняли в семью.

– Ты говоришь так, Аля, будто я не семья. Я его дочь. Как и ты.

– Допустим, – повторила Альбина вслед за мной, причем, с той же снисходительной интонацией. – Но чего бы ты добилась в жизни, если бы не была дочерью Родиона Кауто?

Я пожала плечами.

– Понятия не имею. Наверное, жила бы спокойно в провинции, и никто бы никогда не тыкал в меня пальцем.

Альбина недовольно втянула в себя воздух. И пожаловалась:

– Ты всегда была неблагодарной.

– Аля, давай не будем выяснять, насколько я кому благодарна. Скажи уже, чего ты хочешь.

– Ты делаешь неправильный выбор, Настя. Впрочем, как всегда. Ты выбираешь чужих людей, а не семью.

– Кого ты имеешь в виду?

– Того же Федотова.

– Надо же, – подивилась я. – Ещё вчера Рома был твоим мужем, и надеждой всей семьи на благосостояние и безопасное завтра. А теперь он чужой. Ты ещё не развелась с ним, Аля.

– Разведусь. Мне предатели не нужны.

– А-а, вот оно что.

– Перестань разыгрывать передо мной дурочку, – разозлилась Альбина. Поднялась с дивана и направилась с пустым бокалом к стойке, на которой стояла початая бутылка мартини. Плеснула себе в бокал. – По-твоему, мы плохие? Выкинули вас с Ромой за порог? А ты знаешь, что ещё вчерашним вечером Федотов свернул все программы поддержки отцовского фонда молодых талантов? – Альбина громко щелкнула пальцами. – Что для меня закрылись два проекта? От одного его звонка пострадали не только мы, не только семья, но и ещё другие люди. Я не удивлюсь, если сегодня об этом объявят во всеуслышание.

– Я не понимаю, что тебя беспокоит, – отказалась я проникнуться её переживаниями. – Вы с отцом построили отличные карьеры, я уверена, что поддержка Ромы, это лишь небольшая помощь. Вы отлично справитесь без него. Всё уляжется, скандал утихнет, и всё пойдет по-прежнему.

– Ты на самом деле ничего не понимаешь. Это не искусство, Настя. Это бизнес.

– А что ты хочешь от меня?

– Я хочу поделить имущество. Я хочу подписать с Федотовым обязательства, что он гарантирует финансирование намеченных ранее проектов. Я хочу, чтобы ты не совалась туда, куда тебе соваться не следует.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду ту женщину, Настя. У которой, якобы, ребенок. Ты ведь была у неё, ты с ней говорила.

– Говорила, – подтвердила я. – И не думаю, что она врет.

– Да Господи, кого это интересует!..

– Да, я помню. Возможный брат тебя не интересует.

– Да, меня куда больше заботит скандал, который она собирается разжечь.

– А её заботит её ребенок. Она имеет на это право. Пусть отец поступит правильно, и я больше, чем уверена, Анна не пойдет в суд.

– Правильно? – переспросила Альбина.