Дрэд, или Повесть о проклятом болоте. (Жизнь южных Штатов). После Дрэда

— Какая прелесть! — сказала Анна, принимая букет. — Позвольте и мне в свою очередь представать вас мисс Гордон. — Мисс Гордон, ваш покорнейший слуга, сказал мистер Брэдшо, почтительно кланяясь.

— Вы подъехали вовремя, — сказала Анна. — Я уверена, что вы ещё не завтракали; не угодно ли присесть и что-нибудь скушать?

— Благодарю вас, мисс Анна, предложение слишком соблазнительно, чтоб не принять его.

И мистер Бредшо сделался третьим и любезным членом компании за маленьким столиком.

— Ну что, мисс Анна, есть ли успехи в ваших предприятиях? Вознаграждаются ли хотя сколько-нибудь ваши благодеяния и попечения? Не изнуряют ли вас хлопоты?

— Нисколько, мистер Бредшо; разве вы замечаете во мне перемену?

— О, нет! Я говорю это потому, что нас всех изумляет ваша энергия. Проницательный взор Нины заметил в мистере Бредшо озабоченный вид человека, которому сделано какое-то важное поручение, и который неожиданно, в присутствии третьего, незнакомого, лица, находит себя поставленным в стеснительное положение. Поэтому, после завтрака, воскликнув, что забыла в своей комнате тамбурную иглу и не позволив Анне послать за ней служанку, Нина удалилась. Мистер Бредшо был домашний человек в семействе Клэйтона и находился с мисс Анной в таких дружественных отношениях, которые представляли ему полную свободу говорить с ней свободно. Лишь только дверь гостиной затворилась за Ниной, как мистер Бредшо придвинул стул Анне, сел на него с очевидным намерением начать серьёзный и откровенный разговор.

— Мисс Клэйтон! — сказал он, — надеюсь, что наша продолжительная дружба даёт мне право говорят с вами о предметах, которые главнейшем образом касаются вас. На днях я обедал у полковника Грандона в кругу его близких знакомых. Там были Говарды, Эллиоты, Гоулэнды и другие, которых вы знаете. Между прочим, в общем разговоре коснулись и вашего брата. Все отзывались о нём с величайшим уважением; хвалили образ его действий, но вместе с тем утверждали, что он идёт по весьма опасной дороге.

— Опасной! — воскликнула Анна, несколько изумлённая.

— Да, действительно опасной; я убеждён в этом сам, хотя и не так сильно, как другие.

— Неужели? — сказала Анна, — где же эта опасность? Пожалуйста, укажите на неё!

— Милая мисс Анна, она заключается в ваших преобразованиях. Сделайте одолжение, поймите меня! Действия ваши сами по себе превосходны, удивительны, начала их очаровательны; но они опасны, в высшей степени опасны.

Торжественный, таинственный тон, которым произнесены были последние слова, заставил Анну рассмеяться; но увидев за лице своего доброго друга выражение искреннего участия, она приняла серьёзный вид и сказала.

— Пожалуйста, мистер Бредшо, объяснитесь. Я не понимаю вас.

— Да, мисс Анна, именно в этом заключается опасность. Мы ценим высоко вашу гуманность, ваше самоотвержение и вашу величайшую снисходительность к неграм. Все соглашаются, что это превосходно. Вы служите для всех нас примером. Но знаете ли вы, — продолжал мистер Бредшо, понизив голос, — какое опасное орудие даёте вы в руки негров, решившись научить их читать и писать? Образование распространится на другие плантации, и распространится весьма быстро. Последствия от этого могут быть ужасны. Сколько уже было примеров, что негры, получившие некоторое образование, становилось людьми весьма опасными.

— Не знаю, какую вы видите опасность, если наши негры получат скромное, приличное их быту, образование? — спросила Анна.

— Как? — сказал мистер Бредшо, ещё более понизив голос. — Помилуйте, мисс Анна. Да вы предоставили им самые легкие средства к заговорам и возмущениям! Я расскажу вам анекдот об одном человеке. Он сделал механическую ногу так искусно, что когда подвязал её, то не мог остановить её движения: эта нога, так сказать, уходила его до смерти! Она увлекала его на гору, стремглав заставляла спускаться с горы, так что несчастный упал от изнеможения, и тогда нога повлекла за собою его тело. Говорят, и по сие время она рыскает по белому свету с его скелетом.

И добродушному мистеру Бредшо идея эта до такой степени показалась смешною, что он откинулся к спинке кресла, захохотал от чистого сердца, и батистовым платком отёр пот, выступивший на лицо.

— Действительно, мистер Бредшо, это пресмешной анекдот, но я не вижу в нём аналогии, — сказала Анна.