Дремлющий дом

Один только вид скелета посреди ярких пятен цветов, травы и влажной земли навряд ли напугал бы Джули. Но сейчас, когда она стояла у раскопанной могилы, девушка не могла унять дрожь в коленях и охвативший ее озноб. Описание убийства, предоставленное бывшей старшей горничной, не вязалось с реальной картиной: миссис Нимбл или повторила за кем-то известную сплетню, или заведомо ввела их в заблуждение. Супруга Эйса Дормера яростно боролась за свою жизнь перед тем, как сдаться: скрюченные пальцы будто пытались нащупать путь на поверхность, челюсти были разомкнуты в немом крике, который, возможно, только привел к потере остатков кислорода в ее маленьком теле. Хуже всего был вид поломанных ребер. Эйс или кто-то другой по его указанию вскрыл грудную клетку женщины уже после того, как она попрощалась с жизнью, вынул ее сердце. Было ли это действие продиктовано чувством вины или признаком зарождавшегося безумия?

В отсутствие преподобного Лоренса и его бравых, насквозь проспиртованных помощников Клои предложила обойтись без формальностей.

Они толкались и тихонько переругивались, больше мешая друг другу, чем действуя согласованно, но в итоге все присутствующие умудрились кое-как уложить останки бабушки Луизы в подготовленный для нее, пролежавший полвека пустым гроб.

Клои поместила резко пахнувшее веществами, сохранявшими от разложения, сердце в дыру промеж ребер скелета. Осколки от разбитой банки Стэлворт смел в старый садовый мешок и отнес в дальний конец сада, куда обычно сгребали опавшие листья. Девушка с омерзением оглядела свои ладони:

– Будто очистила сотню устриц. – Клои попыталась пошутить, но никто даже не улыбнулся. Николас жестом заправского фокусника вытащил из нагрудного кармана платок и протянул его сестре. Он был невероятно горд собой, а Джули не могла избавиться от мысли, что кузен ее подруги, задравший длинный нос к небу, напоминал ей охотничьего пса, который ждал похвалы от хозяина за выполненную команду.

Общими усилиями они водрузили гроб на садовую тачку, дворецкий с помощью Тимоти покатил ее к усыпальнице, пока Николас придерживал изголовье, не поместившееся в тележке, чтобы уберечь конструкцию, готовую в любой момент перевернуться.

Девушки замыкали эту причудливую процессию: одетые в винтажные платья и костюмы от признанных гениев моды, перепачканные землей и покрытые зелеными пятнами травы, они хмуро плелись за сломанным гробом в старой скрипучей тачке. Вуаль Клои сползла набок, низкий узел волос растрепался, она все время вытирала руки о юбку. Тимоти закатал рукава, но они постоянно сползали с его острых локтей, волнистые волосы взмокли на лбу, и парень часто чертыхался про себя. Его кузен, напротив, сохранял мрачное молчание, но вены на его шее вздулись, а на виске заметно бился пульс. Джули заметила, что, хотя он не давал гробу упасть, его больше занимали собственные искалеченные, вымазанные в грязи и крови руки.

* * *

– Это был цирк уродов, а не похороны, – устало пробормотала Клои, опустившись в кресло подле Джули, которая успела принять душ и сменить траурное платье на удобные брюки и блузку. Ей удалось убедить подругу, что им всем не помешало бы присутствие аптекаря в Дормер-Хаусе: кроме опасений за психическое здоровье Николаса, появилась и другая причина – полученные всеми в процессе обнаружения и раскапывания могилы порезы и мозоли. Тимоти галантно согласился отвезти Джули и Клои в Хейзвудс, пока его брат пытался дозвониться до своей матери. Несмотря на то что телефон в доме вновь заработал, связь оставляла желать лучшего, а сотовых телефонов тетушка Розмари боялась так же сильно, как адского пламени, и запрещала Николасу к ним прикасаться (она всерьез верила, что они разжижают мозг и вызывают рак).

Снаружи раздался сигнал автомобильного клаксона: Тимоти уже ждал на подъездной дорожке. Клои подскочила и, вспомнив, что не захватила сумочку, взлетела по лестнице на второй этаж, а Джули вышла на крыльцо в одиночестве.

Кузен Клои поманил ее рукой, он высунулся из окошка черного, натертого до блеска «Роллс-Ройса», и, если бы не цвет, Джули могла представить себе принцессу Маргарет на заднем сиденье: модель была той же самой, что и у известного автомобиля королевской особы.

«Наверное, стоила целое состояние», – подумала девушка, осторожно дотронувшись до сверкающей ручки, и уселась на заднее сиденье.

– Нравится? – Тимоти приглушил радио. Джули успела оценить его музыкальный вкус – играла какая-то олдскульная рок-группа, половина которой умерла от передозировки наркотиками, а другая – никак не уйдет на покой, хотя со времен былой славы не выпустила ни одной стоящей песни. Парень откинулся на кожаную спинку сиденья и нежно прикоснулся к приборной панели:

– Красавица, правда? Досталась мне от отца.

Джули согласно кивнула. Автомобиль действительно выглядел шикарно, несмотря на давний год выпуска. Отцу парня он, по предположению девушки, также перешел по наследству. Она легко могла представить себе Тимоти, сидевшего за рулем и цеплявшего хорошеньких студенток.