Древняя Греция. Рассказы о повседневной жизни

С раннего утра улицы Александрии наполнены были оглушительно-веселым гамом Востока, разноязычным говором, воплями сновавших в толпе продавцов воды, рыбы и зелени. Преобладали здесь греки, перебравшиеся в Египет и в качестве наемного войска, и просто вслед за завоевателями, в поисках выгод и наживы. Они держались гордо среди туземных «варваров», не смешивались даже с евреями, которых много жило тогда в Александрии. Евреев египетские правители приглашали беспрепятственно селиться в столице, отвели для них целый квартал и предоставили им устраиваться здесь на льготных условиях с своими выборными «старостами» и «головами». Они теперь тоже расположились на улицах в ожидании празднества, целыми семьями, с женами и многочисленными ребятами, босоногими и черноглазыми. Туземцы-египтяне, загорелые и запыленные, пришедшие на праздник из своего пригорода – Ракотиды, терялись в пестрой и бойко-крикливой массе греков и евреев: лавочников, мастеров, менял, судохозяев, подрядчиков – людей, чувствовавших себя хозяевами в огромном городе. Отдельные фигуры иноземцев, словно вылитых из темной бронзы аравийцев, чугунно-чёрных, будто нарочно намазанных лаком нубийцев и эфиопов, хмурых сирийцев и матово-бледных персов, не казались странными: в Александрии привыкли видеть всяких пришельцев, приезжавших с товарами и за товарами со всех концов тогдашнего света…

Скоро, только что показалось из-за моря солнце, началось и самое торжество – необыкновенное, сказочное шествие по александрийским улицам бесконечных верениц процессий, тянувшихся без перерыва весь день до позднего вечера. В них участвовало тысяч до ста народа. Жадная до зрелищ и всяких диковин толпа, привыкшая жить на улице, забывала об утомлении, не замечала ни жары, ни духоты, и все с возраставшим воодушевлением приветствовала поразительные затеи устроителей праздника. В восторге от великолепия толпа прославляла виновника торжества: греки встречали достойного преемника своего «бога Александра»; египтяне преклонялись перед мощью «воссиявшего сына Солнца, отпрыска родных богов – фараонов, давно ушедших с земли».

Шествие открывалось фигурой, изображавшей восходящую Утреннюю Звезду, начало нового дня, наступавшего для Египта. За ней двигался «Год», в котором многие могли узнать знаменитого своим гигантским ростом актера: он был в маске и обычном трагическом костюме и нес в руках золотой рог изобилия. Женщина, не уступавшая ему ростом, нарочно разысканная великанша, шествовала дальше, представляя собою «счастливое четырехлетие». Ее сопровождали Весна, Лето, Осень и Зима, а за ними подпрыгивали и подскакивали козлоногие сатиры, приветствуя главного жреца – архиерея бога Диониса – Филиска, окруженного труппой трагедии в полном составе. Потом начиналась непрерывная вереница отдельных двигающихся сцен. Вот с победными песнями, ликующими возгласами, звуками фанфар и флейт возвращается из индийского похода бог Дионис. Сам он представлен только статуей, сделанной из золота и слоновой кости: считалось кощунством изображение бога или царя актером. Люди изображали только свиту божества и его слуг, силенов и сатиров, обремененных индийской добычей: плющом и сосновыми шишками. Они гнали перед собой группу женщин в одеждах печали, пленниц, захваченных в Индии и других странах. Потом проводили в цепях, погоняя длинными, звонко щелкающими бичами и пиками, невиданных чужеземных животных: страшных тигров, высоких, как башни, жирафов, злобных пантер; везли и несли в клетках удивительных птиц: павлинов, страусов, попугаев. И народ при приближении этих чудовищ шарахался в стороны: крики, смех, звуки труб, рычание зверей смешивались в сплошной оглушительный гул.

Кончилось это представление, а дальше виднелось новое: триумфальное выступление Александра в соединении с Победой и Афиной. А там дальше – поклонение городов Малой Азии первому Птолемею и возложение на его главу золотого венца. Города олицетворялись актерами, но вместо царя двигалась его золотая статуя. Все сцены перемежались то несением тысяч блестевших на солнце золотых и серебряных кувшинов, блюд, чаш, кубков – царских сокровищ, равных которым не было ни у кого из тогдашних монархов, то громыханием по каменной мостовой тяжелых, чудовищных колесниц, из которых каждую тащили по сотне рабов. А дальше – войска, различные полки в полной форме: тяжеловооруженные пехотинцы-греки в своих медных шлемах, в панцирях, с копьями и щитами; своеобразная кавалерия: всадники на верблюдах, в ярких плащах, с луками за спиной; отряды из внутренних, близких к пустыне, областей; наконец – слава и гордость Птолемеев – значительный отряд слонов, последнее слово военного искусства в III веке. Этими огромными, как целые дома, животными тогда только что начали пользоваться в сражениях, надвигая их сплошной, давящей стеной на неприятельское войско. и, глядя на этих великанов, народ прославлял непобедимость своего царя.