Читаем Древний Рим полностью

Вначале римский легион насчитывал 4200 человек пехоты и 300 всадников. Но со временем эта норма перестала соблюдаться, и численность легиона могла достигать 6 тысяч человек. Так, в сражении при Каннах римские легионы состояли из 5 тысяч человек пехоты. Поскольку каждый воин приобретал оружие за собственный счет, оно было разнообразным. В дальнейшем были приняты меры к введению однообразного вооружения путем определения, какое снаряжение должны иметь граждане, принадлежащие к разным имущественным классам. Как уже говорилось, первоначально легион действовал фалангой, глубиной 8-16 рядов, но со временем, принимая во внимание тот факт, что фаланга была очень уязвима на пересеченной местности, римляне пересмотрели свою тактику. Так, объединив лучшие элементы греческой и македонской фаланги с местными, появившимися среди народов полуострова, римляне изобрели свой, неповторимый боевой порядок, сочетавший в себе ударную мощь фаланги и способность быстро рассредоточиваться и перестраиваться. Такое построение легиона получило название «манипулярный порядок», по названию отдельных отрядов воинов – манипул. Кроме ближнего боя, практиковавшегося греками и македонцами, римляне в совершенстве владели и искусством дальнего боя. Недаром самым распространенным оружием римской легионной пехоты на протяжении нескольких столетий был пилум – тяжелое метательное копье.

Самые молодые и беднейшие воины – велиты – имели на вооружении меч, по 6 дротиков длиной 2 метра каждый, лук с запасом стрел и пращи для метания камней. Обычный дротик метался на дистанцию до 25 метров, а снабженный ременной петлей пролетал 80 метров. Велиты составляли легковооруженную пехоту, насчитывавшую 1200 воинов, которые не входили в строевой расчет легиона.

Следующим по возрасту и имуществу классом были гастаты (копейщики), которые имели на вооружении меч, тяжелые метательные копья – пилумы и полное защитное вооружение. Щит вначале был круглый, заимствованный у греков, – гоплон, а затем полуцилиндрической формы высотой около 1,25 метра и шириной около 0,8 метра – знаменитый скутум. Деревянный остов щита обтягивался кожей и по краям обивался железной полосой. В походе легионер нес щит в чехле за спиной, а на груди у него висел шлем, украшенный султаном из трех прямых перьев красного или черного цвета длиной до 40 сантиметров. Для защиты туловища служил кожаный панцирь с нашитыми на него металлическими чешуйками (лорика сквамата) или заимствованная у кельтов кольчуга (лорика хамата). Позднее, во времена Августа, самым распространенным доспехом римских легионеров стала лорика сегментата – пластинчатая броня, набираемая из металлических полос-сегментов. Под панцирь надевалась шерстяная туника, а сверху набрасывался плащ – сагум, который застегивался пряжкой на правом плече. Легионер носил кожаные сандалии без носков – калиги, подбитые железными гвоздями.

Третья группа – принципы, были вооружены так же, как и гастаты. Гастатов и принципов было по 1200 в легионе.

Самые старшие именовались триариями, имели вместо пилума простое копье-гасту. Триариев насчитывалось 600 человек. Это были самые опытные воины-ветераны, выполнявшие роль своеобразного резерва. Они вступали в бой только в самый критический момент и, как правило, решали исход сражения. «Дело дошло до триариев», – говорили римляне, когда обстановка в бою складывалась не в их пользу.

Вооружение легионеров со временем совершенствовалось. Если раньше главным оружием было копье, а меч выполнял дополнительную функцию, то со времен Первой Пунической войны короткий (полуметровый, так как он был наиболее удобен для римского пешего строя, в тесноте рукопашной схватки) обоюдоострый меч – «гладиус хиспанорум», заимствованный у испанских племен, годный для рубки и колки, а также метательное копье-пилум становятся любимым оружием римлян.

Меч легионеры носили справа, так как держали щит в левой руке. Военачальники же ходили без щитов, поэтому меч носили слева.

Метательное копье пилум, сделанное из прочной тяжелой породы дерева, с острым железным наконечником (длина пилума – 1,5 метра, вес – до 4 килограмм). Главное отличие пилума от обычного копья состояло в его чрезвычайно длинной железной части, доходившей обычно до метра. Пилум, попадая в неприятельский щит, не мог быть перерублен, как простое копье. До древка пилума меч противника не мог дотянуться, и щит с попавшим в него копьем, как правило, бросали.

Легкая пехота (велиты) имела на вооружении метательное оружие (чаще всего – дротики). Римская конница была вооружена копьем гастой и длинным обоюдоострым рубящим мечом спата (с I века н. э.).

Перейти на страницу:

Все книги серии Загадки истории

1905 год. Прелюдия катастрофы
1905 год. Прелюдия катастрофы

История революции 1905 года — лучшая прививка против модных нынче конспирологических теорий. Проще всего все случившееся тогда в России в очередной раз объявить результатом заговоров западных разведок и масонов. Но при ближайшем рассмотрении картина складывается совершенно иная. В России конца XIX — начала XX века власть плодила недовольных с каким-то патологическим упорством. Беспрерывно бунтовали рабочие и крестьяне; беспредельничали революционеры; разномастные террористы, черносотенцы и откровенные уголовники стремились любыми способами свергнуть царя. Ничего толкового для защиты монархии не смогли предпринять и многочисленные «истинно русские люди», а власть перед лицом этого великого потрясения оказалась совершенно беспомощной.В задачу этой книги не входит разбирательство, кто «хороший», а кто «плохой». Слишком уж всё было неоднозначно. Алексей Щербаков только пытается выяснить, могла ли эта революция не произойти и что стало бы с Россией в случае ее победы?

Алексей Юрьевич Щербаков , А. Щербаков , А. Щербаков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян – сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, – преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия