Древо возможностей

Можно жить без привязи.

Не надо ученых степеней, чтобы знать. Достаточно быть свободным. С-В-О-Б-О-Д-Н-Ы-М.

Есть одна лишь наука, сказал он себе, наука свободы, свободы думать самостоятельно, без готовых матриц, без стен, без учителей, без всяких априори.

Число 17 не было ступенью в строгой иерархии, оно не говорило о заслугах его ума, нет, число 17 было его тюрьмой. То, что он считал своим богатством, было ничтожной малостью, первым шагом по бесконечным просторам цифр и чисел. Он думал, что знает континент, а сам лишь прошелся по бережку.

Венсан всмотрелся в горизонт и снял свою сутану. Он не хотел больше быть монахом-воином. Отныне он был свободен душой и телом. Свободен осмыслять мир, не зная никаких цифровых и численных границ. Мысль его могла вырваться из головы и играть с бесконечностью чисел.

Трое еретиков заключили его в объятия.

– Теперь нас снова четверо знающих, брат Венсан, и как только монахи Ордена Цифр узнают о твоей измене, они объявят и тебя еретиком и пошлют за нами новых убийц.

Венсан никогда больше не видел ни архиепископа-барона, ни свою жену, ни детей. Он встретил принцессу по имени Кватрина, которой открыл тайну бесконечных чисел, они жили счастливо, и у них родились дети. Он учил всех, что мысль, как и цифры, не терпит никаких рамок.

Так Венсан стал вождем еретиков.

Город Затыща восстал против архиепископства и учредил автономное правление, основанное на собственных ценностях. Горожане избрали своим символом голову газели с длинными рожками. И вскоре этот маленький народ был обучен числам больше 20.

В результате против крошечного государства ополчились все народы.

Была собрана огромная армия, чтобы разрушить его, но граждане организовали оборону, и благодаря их мужеству и решимости вражеские войска были обращены в бегство.

Тогда архиепископство решило сменить тактику. Если взять город не удается, достаточно будет свести на нет его влияние.

Прежде всего, не признавать его права на существование и наступать мало-помалу на его территорию. А потом создать у его стен другой народ, который провозгласит во всеуслышание, что за цифрой 10 ничего нет.

И посмотрим, за кем останется последнее слово.

Этот народ назвал себя десятниками. Десятники запретили кому бы то ни было даже упоминать цифры больше 10. «Десятка – Величайшая Вершина. И выше нет ничего». Таков был их девиз.

Затыщенская мысль распространялась медленно, так трудно было воспринять ее неразвитым умам, и потому десятники быстро снискали поддержку всех официальных организаций, всех тех, в чьих интересах было держать население в невежестве.

Начались массовые убийства тех, кто знал 11, 12, 13, 14 и 15.

Венсан понял, что его попытка дать обществу толчок вверх вызвала рикошетом всплеск фанатизма и возврат к невежеству.

Десятники и не скрывали своих намерений. Огнем и мечом они заставят всех, кто мыслит дальше 10, молчать и затаиться по углам.

Затыщенское государство держалось стойко, невзирая на притеснения и кровопролитие. Его граждане продолжали изучать цифры и открывали подлинные чудеса, например, магию Пи или Золотого числа. Они постигли возможности иррациональных чисел и прикоснулись к бесконечности, разделив однажды число на ноль.

Одновременно набирал силу и террор десятников. Все больше граждан склонялись перед ним, ибо страх – двигатель куда более мощный, чем любопытство, а трусость – чувство, которое легко разделить. К тому же десятники были мастерами дезинформации. Мало того, что они убивали, они еще и обвиняли затыщенцев в своих собственных злодеяниях. И никто не смел им перечить. Даже в архиепископстве никто больше не упоминал чисел выше 10: «ВСЕ РАВНЫ, ВСЕ В ТЕНИ ДЕСЯТКИ», – было написано на стенах города. И еще: «СМЕРТЬ ЗАТЫЩЕНСКИМ ЕРЕТИКАМ».

Затыща оказалась в изоляции от всех остальных государств, словно пораженная заразной болезнью, недугом знания.

Никто не поддерживал город, но он жил, и с ним жила искра знания чисел. Пусть даже ограниченная неуклонно сокращавшимся населением.

Только много лет спустя, уже седым стариком, Венсан погиб прямо на улице от руки десятника-фанатика.

Падая, он успел подумать:

«В борьбе за возвышение разума недостаточно поднять потолок. Надо еще не дать провалиться полу».

Песня мотылька

– Это совершенно невозможно! Нельзя послать экспедицию на Солнце, – заявил генеральный секретарь НАСА и расхохотался.

Идея была и впрямь несуразная. Экспедиция на… Солнце!

Сидевший справа от него заместитель по особым поручениям НАСА заговорил более примирительно:

– Надо признать, что генеральный секретарь прав. Полететь на Солнце невозможно. Астронавты сгорят, как только приблизятся к периферии.

– Слова «невозможно» нет в лексиконе землян, – возразил маленький толстячок, откликавшийся на имя Симон Кац.

Порывшись в своем раздутом кармане, он нашел соленые орешки и принялся их грызть как ни в чем не бывало.

Генеральный секретарь НАСА встревоженно поднял бровь.

– Вы хотите сказать, профессор Кац, что действительно намерены запустить экспедицию астронавтов на Солнце?

Симон Кац остался невозмутим.