Другая сестра Беннет

– Небольшой дождь никогда никому не повредит, а теперь им придется оставить ее у себя.

Элизабет, однако, была далеко не столь оптимистична. Она вовсе не была уверена, что сестра так легко переживет попадание под проливной дождь. А когда на следующий день в Лонгборн пришло известие, что Джейн слегла с простудой, Элизабет охватило беспокойство. Она попросила разрешения воспользоваться каретой, чтобы немедленно отправиться к сестре, но миссис Беннет была непреклонна.

– Я не думаю, что она умирает. Там о ней прекрасно позаботятся. Пока она у них, все будет хорошо.

Элизабет с трудом поддавалась увещеваниям миссис Беннет почти весь следующий день, но, не получив ни одного письма, извещавшего о полном выздоровлении Джейн, она не выдержала и объявила о своем намерении пройти пешком несколько миль до Незерфилда, чтобы самой посмотреть, как поживает сестра. Она не обратила никакого внимания на настойчивые уверения матери, что Лиззи там никому не нужна, что она просто будет мешать и разрушит ее тщательно продуманный план. Мэри слушала, как спор повторялся снова и снова, снова и снова. Она не видела столь острой необходимости в присутствии там Элизабет. Если Джейн была действительно серьезно больна, то, безусловно, из Незерфилда прислали бы письмо. А если Джейн не повезло настолько сильно заболеть, то Лиззи вовсе не было смысла добираться пешком по грязным полям и мокрым дорогам. Она и сама могла заболеть – а в таком случае чем она поможет Джейн?

– Я восхищаюсь твоей склонностью к самопожертвованию, – тихо сказала она Элизабет самым бесстрастным тоном, на какой только была способна. – Но каждый импульс чувств должен быть направлен разумом, и, конечно, усилие всегда должно быть пропорционально необходимости в нем.

Элизабет повернулась к ней. Мэри еще никогда не видела ее более разъяренной.

– Это то решение, в правильности которого я уверена, – холодно сказала она, – поэтому не стоит обо мне беспокоиться. И я вынуждена не согласиться с тобой относительно конкурирующих притязаний разума и чувств. Когда разум не согрет чувствами, он становится очень холодной и жесткой направляющей жизни. Я удивлена, что слышу это от тебя, Мэри. Мне это очень неприятно. Мне осталось надеть сапоги, и я тут же отправлюсь в путь. Надеюсь вернуться к ужину.

На самом деле возвращение Элизабет оказалось отнюдь не таким уж скорым. Она застала Джейн в состоянии, которое убедило ее в том, что сестру нельзя оставлять, пока та не поправится окончательно. Таким вот непреднамеренным образом Лиззи совершенно случайно стала гостьей на приеме в Незерфилд-хаусе, где и пробыла большую часть недели.

Когда Джейн достаточно поправилась, чтобы принять свою семью, мистер Бингли пригласил миссис Беннет и ее младших дочерей приехать в Незерфилд и навестить Джейн. Все, кроме Мэри, охотно согласились – она все еще страдала от упрека Элизабет и предпочла спрятаться ото всех дома. Ей было слишком больно чувствовать себя объектом презрения любимой сестры. Еще хуже было осознание того, что Элизабет оказалась совершенно права, отчитав Мэри, ведь Джейн и вправду сильно болела. Сердце Лиззи показало себя лучшим проводником к тому, что требовалось Джейн, чем холодные рассуждения Мэри. Мэри было по-прежнему стыдно за свои слова, и она не чувствовала, что готова вновь оказаться в обществе Лиззи. Вместо этого она осталась в Лонгборне и гуляла в одиночестве по саду, коря себя за то, что сделала еще одно неверное суждение – заговорила тогда, когда лучше было бы промолчать.

Именно в саду и нашла ее Шарлотта Лукас, зашедшая узнать, как поживает Джейн.

– Надеюсь, – сказала она, – что болезнь не помешала Джейн совершить в Незерфилде все задуманное. Было бы жаль, если бы это отвлекло ее от достижения главной цели визита.

– Полагаю, мисс Бингли пригласила ее главным образом в качестве компаньонки для себя и своей сестры. Думаю, они чувствовали потребность в новом партнере для игр в карты.

– Возможно, в приглашении и значилось именно так, – со знанием дела ответила Шарлотта, – но, поверь, это был не единственный мотив, побудивший их позвать Джейн. Они никогда бы не позвали ее, если бы не были убеждены в привязанности к ней своего брата.

Девушки подошли к маленькой скамейке, стоявшей под айвой. Шарлотта села и жестом пригласила Мэри составить ей компанию.

– Значит, ты считаешь, что Джейн должна была сделать все возможное, чтобы завоевать дружбу его сестер и добиться их одобрения?

– Несомненно, это не принесло бы вреда, а напротив, сослужило бы добрую службу. – Шарлотта ослабила ленту на шляпе и стащила ее на затылок. – Однако, – продолжила она, – Джейн предоставилась исключительная возможность показать мистеру Бингли силу своих чувств. Я очень надеюсь, что, ради ее же блага, она воспользовалась этим в полной мере.

– Я знаю твое мнение на этот счет, – сказала Мэри. – Но не уверена, что привязанность Джейн достаточно сильна, чтобы оправдать такую храбрость. Я не могу сказать, что она на самом деле чувствует к мистеру Бингли. Если она еще не уверена в своей любви, то вряд ли сможет убедить его в ней.