Дружина

Не смотря на слегка потрёпанный вид и окровавленную ногу, Олег громко радовался жизни и победе. Он полагал, что все проблемы позади, но я думал иначе, поскольку, стоя у борта наблюдал, как из-за излучины реки на открытую воду один за другим выползали тёмные корабли нурманов. Я насчитал семь.

– Ярл Олег, – я старался перекричать вопли победителей, – посмотри туда, – и ткнул рукой вдоль реки.

Все выжившие в бою суровые варяжские воины разом повернулись и замолкли, а некоторые из них вздрогнули. От внезапно обрушившейся надежды у Олега замёрзло выражение лица, а улыбка превратилась в страшный оскал. Он вскинул на меня расширившиеся глаза с немым вопросом «что делать?».

– Река здесь неширокая, два драккара не разойдутся, оставь три снеки для заслона, – проговорил я как можно более убедительно, – сколько бы нурманов ни было, наши должны задержать врага. А мы на четвёртом судне немедля отправляемся в город. Заберёшь жену, казну и припасы, и мы уйдём лесами на юг. Пути отхода давеча присмотрели. Если поспешим, то наверняка оторвёмся от погони. Приказывай, ярл Олег!

Снека Олега на всех вёслах рванула к городу. И, когда мы вместе с двумя десятками отборных дружинников покидали детинец, на реке уже кипел жестокий бой трёх варяжских снек с семью нурманскими драккарами.

По едва заметной тропе вереница нагруженных оружием и разной поклажей воинов быстро уходила на юг. Вильнув между берегом и молодым березняком, тропа повернула к старому лесу и нырнула в дремучие дебри.

Лодья с беглецами из Альдейгьи приткнулась к пустынному берегу в поприще от Корелы. Сюда на западную окраину Поладожья тоже добрались нурманы, и со слов купцов в городе заправлял нурманский десятник со своими головорезами.

В незапамятные времена город Корелу основали кельты-биармы, которых постепенно вытеснили на север упрямые финны, а полторы сотни лет назад сюда с добрались словены и кривичи. Также, как и во всём северном краю, в Карелии и Биармии суровая природа и скудная земля не давала земледельцам никаких шансов на богатый урожай, и потому здешние жители издревле ловили рыбу и били зверя, собирали клюкву, бруснику и грибы. Аза короткое холодное лето успевали выращивать только лён, репу, капусту да чуток неприхотливых ячменя и ржи. Хлеба корелы вдоволь никогда не видели, и, хоть по воде много зерна не привезёшь, купцы всё равно везли его с плодородного юга. И как не везти, коль зерном здесь дорожили, как драгоценностью, и запросто меняли на шикарную пушнину.

В том граде Кореле Скули и Ингегерд и собирались сесть надолго, чтобы с силами собраться. Нашей же четвёрке во главе с Ромео ничего не оставалось делать, как присматривать за своевольными беглецами, всеми силами хранить их и обречённо ждать развития событий.

Шесть человек стояли на берегу и смотрели, как нанятая лодья пенит студёную воду вёслами, поспешно уходя на юг. Вот примерно так сжигают мосты, чтобы некуда было отступать. Ромео вежливо покашлял и повернулся к бывшим «братьям Грим»:

– Ярл Скули, госпожа Ингегерд, нужно немедля брать город врасплох. Нас здесь никто не ждёт, и никто пока не видел, о событиях в Альдейгье не ведают, а потому беспечны. Ярл Скули, нужно в детинце срубить десятника, а нам достанет прикончить иных нурманов.

Заговорщики направились к городу не со стороны пристани по главной дороге, а сзади со стороны реки, и незаметно прошли по тропинке под самыми стенами. Под ногами чавкала раскисшая грязь с влипшей пожухлой травой. Ненастная погода прогнала жителей с улиц и пригорода. У городских ворот под навесом нахохлился закутавшийся в плащ нурман. У его ног на рогожке стоял кувшин, лежали краюшка хлеба и недоеденная курица.

Скули и Ингегерд прошли мимо неподвижного привратника, который даже ухом не повёл. Выждав с четверть часа, иновременцы подавили лёгкие угрызения совести и шагнули к воротам. Привратник так и не доел свою курицу и не допил пиво, уткнувшись головой в воротину. Ставр и Стерх шагнули влево, Ромео и Хакас вправо от ворот.

В казарме крепко спали четверо нурманов, пятый сидел у горящего очага и ковырял ножом дырки в ремне. Он же первым и отправился в ихнюю Вальхаллу, растянувшись около огня. Четверо спящих так и не проснулись. Минус шесть. Где-то болтались ещё четверо нурманов. Прикинув, где они могут быть, наши варяги остановились на варианте с харчевней. Привлекательные запахи съестного привели варягов к дверям местного ресторана, обнаруженного через два дома.

В полутёмном почти пустом помещении за столом сидели двое нурманов, и сидели, судя по всему, давненько, поскольку весь стол загромождали пустые кувшины, чарки и объедки в разной посуде. Заметив нас, они что-то почуяли и начали, покачиваясь, подниматься, непослушными руками вытягивая мечи. Но удары Ставра и Стерха прервали их никчёмные жизни.

Забежав в терем, иновременцы сразу поняли, что последние два нурмана сегодня несли стражу в доме десятника. На полу распластались три тела с пробитыми головами и шеями.

– Ярл Скули, госпожа Ингегерд, нурманов в граде боле нет. Корела ваша, – Ромео пытался быть галантным.