Дубль-луна

- Но, милорд, позвольте заметить... Это может вызвать...

- Может, - согласился Эшери и широко улыбнулся, - и непременно вызовет. Для этого и делается.

- О-о-о! Понял! - глаза мальчишки блеснули азартом, - Все сделаю. Курьер будет ранним утром. Спасибо за доверие, милорд.

- Не за что, - сказал Эшери двери, закрывшейся за секретарем. И снова углубился в еженедельные отчеты по провинции. Это было очень скучное занятие, но отсвет улыбки на губах герцога блуждал еще долго.

Горбун ожидал, что они придут в трактир, но это оказалось что-то ближе... пожалуй, к салону. Как ни смешно это звучало по отношению к рыбакам и семьям рыбаков. Никакой еды, зато четыре сорта пива, море яблочного сидра, небольшой струнный оркестрик, который как раз сейчас наигрывал что-то незамысловато-ритмичное - и два стола, расчерченные углем для игры в валендорские клетки.

- Здесь почти никто не умеет читать и считать, так что "клетки" - естественный выбор, - вполголоса пояснил Янек, - эта игра требует только твердой руки и хладнокровия. Но с этим у тебя все в порядке.

- Я не собирался играть, - отмотался Крейг.

- Ты вообще сюда не собирался, - хихикнул Янек. - Ну? Какая нравится?

- Спятил?

- Напротив, в здравом уме и твердой памяти. Считай это чем-то вроде моего завещания. Наследство у меня небольшое, но распорядится им так, как считаю нужным - мое святое право. Тебе я оставляю умение охмурять женщин. Ты в этом явно нуждаешься - и не спорь с умирающим. У меня мало времени, ни единого мгновения не должно быть потрачено зря.

- Какой-то ты слишком веселый и деятельный для умирающего, - заметил горбун.

- Нет времени на слезы и печаль. И на лишние раздумья его тоже нет. Есть время только для действия. Ну, выбирай же - мне интересно, есть ли у тебя вкус.

Женщин в салоне... или все же трактире было не мало, десятка полтора. В основном, молодые. По местному обычаю они носили на запястье браслет из морских камешков, в знак того, что их мужей взяло море. Камешки символизировали "камень на сердце" - вечную скорбь по ушедшему. Но большинство вдовушек были не слишком похожи на "вечно скорбящих".

Они бойко переговаривались между собой, весело смеялись, азартно кидали ракушки на столы и сгребали выигрыш поближе к себе.

- Жизнь рыбацкой семьи - не мед, - негромкий голос Янека нарушил размышления горбуна, - она полностью зависит от моря, а море - своенравная стихия. Иногда рыбаки не могут выйти на лов несколько дней, а то и недель. Если у семьи нет запаса - они будут голодать. Некоторые рыбаки пытаются ловить, не смотря на штормовые шары, вывешенные в порту. Но стража милорда смотрит за этим строго. Монтрезу не нужны новые нахлебники.

- Нахлебники?

- Если семья остается без кормильца и ее совсем некому поддержать, милорд платит небольшую пенсию. На жизнь хватает. Но казна от этого не богатеет.

- Откуда знаешь? - поинтересовался горбун, помимо воли скользя глазами по женским фигуркам: ладным, крепким, словно пропитанным здешним солнцем и морем.

- Каспер рассказывал, - пожал плечами Янек, - Большинство из них пошли замуж по воле родителей, а те смотрят лишь на то, есть ли у жениха лодка. А много ли он пьет вина и тяжелый ли у него кулак... кого это волнует? Так что вдовство - не такое уж и горе. Наоборот - свобода.

- Не похоже, чтобы эти женщины знали, что делать со своей свободой.

- Это так, но - откуда бы им? Их ведь ничему не учат - только шить да стряпать. Ну, так которая глянулась?

- Отстань, - мотнул головой Крейг, - с краю, у стойки.

- С бельмом на глазу? - Янек понимающе хмыкнул, - святая парочка: кривая и горбатый.

- Издеваешься?

- Есть немного. А ты не валяй дурака, выбирай ту, к которой действительно тянет. Имей в виду, это главное условие, без него ничего не сработает.

- Так это все-таки магия?

- Почти, - Янек подтолкнул его в бок, - Ну?

- Темненькая. В зеленой юбке... Но, Янек, я не хочу ее пугать.

- Хорошо. Если не хочешь пугать - значит, она тебе и в самом деле нравится. Полдела сделано, осталось нанять Святого... *** Чем она тебе приглянулась?

- Бездна, ну и разговор, - Крейг помотал головой.

- А все же?

- Красивая. Очень красивая.

- Да ладно, - удивился Янек, - чернявая, как цаххе, тощая, как переслежина, рот большой...

- Еще одно слово - и я тебя ударю, - ледяным тоном предупредил Крейг.

- Еще лучше, - неизвестно чему порадовался Янек, - а теперь скажи, чего ты от нее хочешь. Только  долго не думай - прямо сейчас скажи. И не ври.

Наверное, это все же была какая-то магия. Потому что Крейг, ни мгновения не раздумывая, хрипло выдохнул:

- Увести отсюда. Прямо сейчас. Куда-нибудь, где никого нет...

- Вот теперь - отлично. Думай об этом. Непрерывно думай, но не говори. Говорить о таком нельзя, сразу все испортишь. Просто - думай! Это должно... проступать. Сквозь воспитание, приличия - и прочие неважные условности. Сквозить. В голосе, в глазах, в жестах. Прорываться - и снова прятаться. Выпусти свои тайные желания погулять. Но недалеко - только до калитки. Дальше - не стоит. В Монтрезе за это вешают.

- Интересно, за что в Монтрезе не вешают? - хмыкнул горбун.