Дубль-луна

- Мой лорд, позвольте служить вам в радости и бедах...

"...Император этого не простит", - мелькнуло в голове у Кавенди. И тут же исчезло, смытое магией древней клятвы, прокатившейся по жилам, подобно дорогому подогретому вину. "Если что, спрячусь в Монтрезе и отсижусь здесь", - бесшабашно подумал толстяк.

Наверное, в здешнем воздухе было что-то хулиганское. Иначе чем объяснить такие мысли?

- Ну, вот и все, - деловито сказал молодой герцог, - не смертельно, правда?

- Да, вроде, нет, - Кавенди прислушался к себе.

- Вот и отлично. Понятия не имею, что бы я делал с вашим мертвым телом. И, на правах сеньора, могу я кое о чем вас попросить, Алье?

- Вы можете приказывать, - немного растерялся толстяк.

- Кинете мои башмаки где-нибудь поблизости, на берегу?

- Что? - Кавенди похолодел от внезапного ужаса, когда милорд... теперь уже его лорд, подарив стремительно чернеющему небу короткую улыбку, сбросил обувь и, оттолкнувшись от клифа, полетел головой вниз. В воду.

"Мамочка дорогая! Я принес клятву помеси мальчишки - и демона..."

...Окунись в море - и отпустит. Так он говорил ей, давно. Целую вечность назад. Три или четыре дня, которые вместили целую жизнь. Любовь не бывает долгой или короткой. Она либо вечная - либо не настоящая. Все остальное дешево - и не работает.

Эшери плыл и плыл, загребая руками соленую, уже по-зимнему ледяную воду, борясь за каждый фут с высокой волной, которая пыталась вытолкнуть его обратно на берег, как маленькое, неразумное дитя, которое не понимает, не чует опасности.

Но дитя оказалось не просто сильным, а еще и не по-хорошему упрямым. Эшери поднырнул под волну, глубже, в черную бездну. Пропустил ее над головой, вынырнул, отфыркиваясь и кашляя - и позволил откату уволочь себя дальше, в открытое море. Где раскинул руки и ноги медузой и замер, качаясь на воде и наблюдая, как серая вата облаков затягивает небо все больше и больше, пряча луну и звезды.

Сколько это продолжалось, он и сам не знал. На берег герцог Монтрез выбрался уже глубокой ночью. Город спал. Нигде ни огонька, ни скрипа, ни лая.

Эшери переживал удивительное ощущение - он замерз, как забытая на конюшне левретка. Зубы стучали, все внутри отрясалось от крупной дрожи. Давненько он так себя не загонял. Обычно, что бы не происходило, а - берега видел.

Монтрез прислушался к себе и осторожно, очень осторожно позвал огонь. По прошлому опыту, после таких вот безумных эскапад дар делал скачок на несколько делений... а в последний раз измерить не удалось, амулет сгорел. Но, по ощущениям, этот раз ничем не отличался от предыдущего. Значит - снова занятия до десятого пота и многочасовые попытки подчинить своенравную стихию. Не в первый раз - и даже не в сотый.

Эшери тихонько, стараясь не переборщить, разогнал тепло по жилам, направляя его в кончики пальцев рук и ног. Стремительно высыхала одежда, даже пар пошел... И - пришла ясность. Не то, чтобы неожиданно. К такому костру она приходила частенько.

Он был невероятным эгоистом, пытаясь удержать Лору возле себя. Умницу, борца, ведьму. Желая сделать ее - кем? Фавориткой герцога, то есть, если совсем честно - подстилкой. Голова не работала, другим местом думал. Сейчас, когда включились мозги, было стыдно. А еще - хорошо. От того, что это было и даже Змей, при всем своем могуществе, уже не отберет у него тех двух ночей. Это - уже его, навсегда.

И Лору никто не отнимет. Он даже клятвой ее вязать не будет - ни к чему. Просто честно предложит все, что у него есть, а предложить он может многое. Что-нибудь ей обязательно придется по вкусу.

Если разобраться - запереть любимую в спальне далеко не лучшая стратегия. И победы она не гарантирует. А у счастья - много лиц. Почему бы не посмотреть на них вблизи? Будем живы, а там, кто знает - наверное, будем и счастливы.

Эшери дерзко ухмыльнулся и показал неприличный жест в сторону гор, где прятался храм Змея. Подумал - и повторил то же самое - в сторону храма Святых Древних. Чтобы никому не обидно...

ЭПИЛОГ. Месяц спустя

- Его Императорское Величество примет вас в кабинете, - очередной секретарь наклонил голову, пряча под светлой челкой напряженный взгляд. После Рыбы этих  секретарей перебывало столько, что даже легенда родилась, будто Рамер Девятый их ест... Ерунда, конечно, кому интересны костлявые юнцы, если можно заказать нежного молодого теленка?

Кавенди кивнул в ответ и, не без трепета, переступил порог огромного и почти пустого кабинета.

Повелитель двух континентов не сидел за столом, зарывшись в бумаги, а стоял у окна, наблюдая, как кружат в серо-стальном небе мелкие, острые снежинки, укутывая сад. Здесь, в Аверсуме, это был уже третий или четвертый снегопад. А в Монтрезе снега так и не было. Хотя море штормило по-черному, дул сильный вечер, а по утрам стоял густой туман. Милорд с тоской смотрел на яростные волны, атакующие берег и вслух расстраивался, что не может искупаться, чтобы не провоцировать подданных.