Духи Рождества на Трэдд-стрит

– Жив, еще как жив! Мать говорит, что он нас всех переживет. А отец подозревает, что его долголетие связано с тем, что он проводит столько времени, изучая мертвых людей, и это убедило его в том, что ему лучше оставаться в мире живых. – Он наклонил голову. – О чем вы хотите, чтобы я его спросил? Я увижусь с ним завтра в лагере живой истории на поле битвы Камдена. Он будет играть роль генерал-майора Горацио Гейтса.

– Еще один красный мундир?

Похоже, Греко обиделся.

– Боже упаси, нет. В той битве генерал-майор Гейтс руководил американскими войсками, и из-за него они понесли сокрушительное поражение. Фактически это поставило крест на его военной карьере.

– О, понимаю, – поддакнула я, хотя никогда раньше не слышала этого имени. – Если вы не против пообщаться с дедом на эту тему, было бы замечательно. В учебнике, который Нола взяла у подруги, говорилось, что Лоренс Вандерхорст был застрелен. Это потому, что он был шпионом? Но если Вандерхорсты были известными лоялистами, чьим шпионом он мог быть, короны или американцев?

– Это очень хороший вопрос, и я уверен, что мой двоюродный дедушка сможет пролить на него свет. Надеюсь, вы помните, что область его интересов – шпионы во времена американской революции. Кстати, если вы не возражаете, я сделаю несколько снимков кольца на телефон и с удовольствием отправлю их дяде Оливеру.

– Нет проблем. – Я подняла ладонь, демонстрируя переднюю, боковую и заднюю стороны кольца, чтобы Греко мог его сфотографировать.

– Еще кое-что, – сказала я, надевая кольцо на свой самый толстый палец, где оно все равно болталось, и загнула пальцы, чтобы оно не соскользнуло. – На плантации Галлен-Холл квартировал британский солдат, некий Александр Монро. За четыре дня до того, как Лоуренса застрелили, его выловили мертвым в реке Эшли. – Я почти слышала в голове голос Джека: «Совпадений не бывает». – У меня нет причин подозревать, что они как-то связаны, но не могли бы вы спросить своего двоюродного дедушку на всякий случай, знает ли он что-нибудь о смерти того или другого?

– Нет проблем, я уверен, что дядя Оливер будет рад помочь. Это смысл его жизни. – Греко оглянулся и посмотрел на когтистую лапу и пчел. Пару секунд он молчал, словно обдумывая свои следующие слова. – Наверное, я должен упомянуть еще кое-что.

Я молча ждала. Вдруг он ищет причину, чтобы отказаться делать ремонт? Но он продолжил:

– Самое странное во всем этом… Я не знаю, как это объяснить. – Он умолк, и его красивое лицо залилось румянцем. – Хотя по какой-то причине, я думаю, вы воспримете это лучше, чем большинство других людей.

– Что вы имеете в виду? – спросила я, хотя была уверена, что уже знаю ответ.

Бросив на меня проницательный взгляд, он продолжил:

– Когда я нашел кольцо, я сделал то, что, полагаю, сделали бы большинство людей, – надел его на мизинец. Кажется, на мизинце носят перстни с печатками, верно? В любом случае, он идеально мне подошел, и когда я это подумал, я почувствовал чье-то присутствие… я почти уверен, что это была женщина… – Он умолк и потер затылок. – Я почувствовал, как кто-то поцеловал меня в щеку. Это определенно был поцелуй. Я его почувствовал и услышал, понимаете? Вот только он не был теплым, как чьи-то губы, он был ледяным.

– А в комнате больше никого не было? – Я представила себе, как миссис Хулихан пытается спрятаться за дверью, поскольку на тот момент она была единственным человеком в доме.

– Нет. По крайней мере, я никого не видел. – Его взгляд остановился на мне, и меня удивило, что в нем не было ожидания. Как будто он не нуждался в моих объяснениях. Меня это устраивало.

– Хм, – уклончиво ответила я, принимая к сведению информацию.

Он взглянул на экран своего телефона.

– Извините, мне нужно бежать. Только возьму образец ткани и печенье из кухни и сразу убегу. Я свяжусь с вами, когда поговорю с дядей Оливером.

– Большое спасибо, Греко. – Я прислушалась к топоту его сапог вниз по лестнице и начала сметать мертвых пчел на доску для образцов краски, досадуя, что Греко вспомнил, что забыл на кухне свой маленький пакет с печеньем. Закончив, я бросила мертвых пчел в пустую банку из-под краски, служившую мусорным ведром, и поспешила вниз по лестнице, чтобы поскорее показать Джеку перстень с печаткой и брошь, которую Меган нашла в цистерне.

Из моей спальни донесся громкий, надрывный кашель. Я бросилась вверх по лестнице и толкнула приоткрытую дверь. Джек, стуча зубами, скрючился под одеялом. Я быстро подошла к кровати и тыльной стороной ладони потрогала его лоб.

– Джек, да ты весь горишь! – Я посмотрела на электронный термометр на прикроватной тумбочке.

– Ты уже измерил температуру?

Он кивнул, его зубы продолжали стучать.

– Д-д-да, с-с-сто-четыре, – Джек попытался улыбнуться, но это больше походило на гримасу. – У меня лихорадка, потому что ты стоишь слишком близко.

Хотя он выглядел ужасно, я улыбнулась.