Духи Рождества на Трэдд-стрит

– Вероятно, потому, что он знал, что наш дед сделал копию того, что видел на столе Роберта Вандерхорста, и это должно что-то значить, верно? – Энтони взял в руки листы и повертел их, как делал с фотографиями в кирпичном пазле. Когда ни одна из сторон не совпала, он поместил один рисунок поверх другого, затем поднес их к люстре, повертел тот, что сверху, несколько раз, и наконец остановился.

– Это похоже на примитивную карту… одни линии и углы, – сказал он. – Но их нужно привести к одинаковому размеру, чтобы они лучше подходили друг к другу. Может, тогда мы сможем выяснить, что это за карта.

– Это просто… – я закрыла глаза, отчаянно пытаясь вспомнить.

– Что именно? – подтолкнул Энтони.

– Я уверена, что видела раньше этот рисунок… или очень похожий. Причем недавно.

– Где?

Нетерпение в его голосе заставило меня поднять глаза.

– Я вспомню чуть позже. Мне просто нужно перестать думать об этом. Мое подсознание всегда делает за меня большую часть работы.

– Верно. Извините, я действительно переутомился. Простите меня.

– Я понимаю. Я мать близнецов, которым еще нет и двух лет, вы ведь не забыли? Я знаю, что такое умственное истощение.

Энтони кивнул, его взгляд скользнул мимо меня к лестнице у меня за спиной.

– Мне кажется, что от усталости я бываю в бреду. Мне все время кажется, будто я вижу Элизабет, хотя я не дома и здесь нет ее портрета. И у меня отчетливое впечатление, что я ей не нравлюсь. Я почти уверен, что это она столкнула меня с лестницы.

– Неужели? И вы уверены, что не оступились?

– Абсолютно уверен. У меня были синяки на спине – чем не доказательство – в форме маленьких женских рук.

– С Марком такое случалось, когда он там жил?

– Нет. Похоже, повезло только мне.

– Понятно. Счастливчик. Просто странно, что она пристает к вам и никому другому. Судя по моему опыту общения с ней, она больше похожа на настырного духа, нежели на злобного.

– Может, я просто напоминаю ей кого-то, кто ей не нравился при жизни?

– Может быть. Такое случалось. – У меня зазвонил телефон. Я вытащила его из сумочки и, посмотрев на экран, удивилась, что это звонит Нола. Она никогда не звонила. Лично я сомневалась, что ее поколение в курсе, что их смартфоны можно использовать для телефонных звонков. – Погодите, – сказала я Энтони. – Это Нола, может быть, что-то важное. – Я провела большим пальцем по экрану, чтобы ответить, но не успела даже поздороваться, как она потребовала:

– Ты где? Разве ты не читала мои сообщения?

– Я дома у Джейн, и нет, я еще не читала твоих сообщений. Все в порядке?

– Я дома. Я кое-что поняла, поэтому ушла с уроков, чтобы поскорее вернуться домой и показать тебе. Но тебя не застала.

– Ты ушла с уроков?

– Мелани! – В ее голосе слышалось отчасти разочарование, отчасти раздражение. – Можешь подать на меня в суд, но поверь мне, это важно. Ты можешь прийти домой прямо сейчас? Я уже написала Куперу, он тоже уже едет.

– Я буду там минут через пять. Но не могла бы ты сначала сказать мне, о чем идет речь?

– О шифре! – Она едва не выкрикнула это слово, и мне пришлось убрать телефон подальше от уха. – Те четыре слова, помнишь? В письме от Лафайета, которое отец дал мне и предложил над ним поработать? Коньяк, перья щегла, кухарка, бургундское вино? У нас на уроке истории искусств была викторина по голландским художникам – кстати, я получила пятерку, – и внезапно до меня дошло. Я знаю, что означают эти слова. И это определенно шифр.

* * *

После забега по подъездной дорожке Джейн мои пальцы так окоченели, что я с трудом смогла пошарить в сумочке в поисках ключей и открыть дверь машины. Мне почти удалось ее закрыть, когда она вырвалась у меня из рук и в дверной проем просунулась голова Энтони.

– Я с вами. Я могу помочь.

– Спасибо, Энтони, но у нас будут Нола, Купер, Джейн и даже Джек, если ему хватит сил встать с постели. А вы нам очень поможете, если закончите складывать пазл с кирпичами. Там осталось совсем чуть-чуть.

Было видно, что он так сильно расстроился, что я почти передумала и едва не отправила его в дом за пальто и ботинками. Но тут мой телефон зазвонил снова, и я взглянула на сиденье рядом со мной. Пришло сообщение от Нолы. ПЖЛСТА, СКОРЕЕ!

Я покачала головой.

– Спасибо, но мы справимся сами. Я свяжусь с вами позже. Идите в дом и вздремните.

– Пожалуй, вы правы. Но держите меня в курсе. – Он закрыл мою дверь и, сунув руки в карманы джинсов, встал и провожал меня взглядом, пока я выезжала с подъездной дорожки на Саут-Бэттери.

Я не проехала и квартала, как меня встретили мигалки и полицейский, направлявший движение в сторону Уотер-стрит. Судя по всему, это было столкновение всего двух машин, но и его оказалось достаточно, чтобы заблокировать движение в обе стороны. Едва не выругавшись, я, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю, ждала за пятью машинами, чтобы сделать разворот. Мой телефон запищал снова.