Душа дракона

  В ярких лучах поднимающегося над долиной солнца площадь перед Эль-Даарроном напоминала усыпанный щебнем пустырь. Мы все столпились на ее краю, молчаливо и печально оглядывая останки недавнего великолепия. Узорные плиты, еще вчера покрывавшие гладкую поверхность площади красивым сложным орнаментом, ныне разноцветными обломками топорщились в небо под самыми нелепыми углами. Мраморная лестница, прежде ведущая к вершине Арбиса, превратилась в беспорядочное месиво каменных обломков, местами целиком обрушившихся, а местами удержавшихся на склоне горы и, казалось, грозящих вот-вот свалиться на чью-нибудь несчастную голову. То, что еще вчера было аккуратными и уютными домиками, окружающими площадь, стало развалинами в сверкающей россыпи стеклянных осколков, взирающими на мир пустыми глазницами окон и обнажающими перед любым случайным зрителем свое разбитое и разрушенное нутро... И лишь сам Эль-Дааррон, зияющий в небо широкой изломанной трещиной вдоль всего корпуса, возвышался над всем этим запустением, словно какой-то легендарный воин в рассеченном надвое доспехе - раненый, но не сломленный. Глядя на это незыблемое спокойствие - странную ауру непоколебимой силы, по-прежнему источаемой древним сооружением - в сердце невольно зарождалась надежда, что, возможно, для нас еще не все потеряно.

  Похоже, подобное чувство возникло не у меня одной.

  - Я знал, что он выстоит... - тихо проговорил Сев рядом со мной, с едва заметной улыбкой щурясь на отражающиеся в окнах альфа-дома рассветные лучи. - Боги свидетели - даже на краю гибели Сорбронн не так-то легко сломить!..

  Это было правдой. Не знаю, каким удивительным образом, но расколотому надвое Эль-Дааррону удалось сберечь в целости и сохранности больше половины оконных стекол, и это придавало ему почти привычный жилой вид. После всего, что мы успели увидеть за прошедшую ночь, это казалось нам настоящим маленьким чудом.

  - Вы правы, юноша, - неожиданно раздался в тишине скрипучий голос Памяти, незаметно подошедшего и остановившегося рядом с нами. - Готов поклясться, что этот дворец послужит еще не одному поколению сорброннских альфа-лордов! Было бы глупо списывать его со счетов всего лишь из-за одной маленькой трещинки...

  Древний триединый скупо усмехнулся, заставляя резкие морщины на своем лице стать еще резче, и, не обращая внимания на наши удивленные взгляды, вдруг уверенно направился к Эль-Дааррону прямо через разоренную площадь. Чуть поколебавшись, мы - остальные триединые - молча переглянулись и двинулись следом за ним. Дойдя до альфа-дома, Память замедлил шаг, мельком оглянулся на нас через плечо и одобрительно кивнул. Судя по всему, он с самого начала рассчитывал на то, что мы за ним последуем. Медленно пройдя вдоль стены, триединый остановился на самом краю разлома и повернулся лицом к трещине, рассекающей стену сверху донизу, внимательно рассматривая ее.

  - Итак, мои юные друзья... - неторопливо проговорил он, по-прежнему не сводя взора с прорехи в стене, в которую при желании можно было спокойно засунуть три кулака в ряд. - Сейчас я покажу вам один очень старый, но очень полезный фокус. Он, как и я, родился еще в те далекие времена, когда вещи было принято чинить, а не менять на новые при первой же случившейся неприятности...

  С этими словами Память развел руки и положил ладони на стену по обе стороны от разлома. Потом закрыл глаза, медленно глубоко вдохнул - и на выдохе неожиданно низко и гортанно затянул:

  - Ааааоооооуууууумммм!

  Что?.. Судя по ошарашенным лицам зрителей, такого поворота не ожидал никто - в этом я была явно не одинока. И не удивительно. Рассчитывая стать свидетелями чего-то необычного, никто и не предполагал услышать вдруг что-либо столь избитое и банальное, а главное - малоэффективное, как эта древняя мантра. У одних моих товарищей во взгляде читалось откровенное недоумение, у других - недоверие и даже сомнение, мол, а все ли в порядке с головой у старого триединого?.. И только Эйнан - я украдкой оглянулась на стоящего позади меня рэтриара - со свойственной ему рассудительностью и спокойствием, продолжал внимательно наблюдать за Памятью с неослабевающим интересом.

  - Так вот, как оно работает... - тихо прошептал он в конце концов прямо над моим плечом. - Слово священного изначального созидания! Никогда раньше не доводилось видеть...

  Заинтригованная его словами, я снова обратила свой взгляд на старого триединого.

  - Ааааоооооуууууумммм! - набрав в легкие новую порцию воздуха, снова затянул к этому времени тот.

  На первый взгляд, в стене по-прежнему ничего не менялось. Впрочем... только на первый взгляд. Присмотревшись снова, я внезапно сообразила, что трещина за это время успела сократиться уже примерно на пол-ладони - причем не только в стене, но и в крыше, и во всем корпусе здания, и даже в земле у нас под ногами! Казалось, Память медленно сдвигает вместе разорванные края земной тверди - причем делает это настолько плавно и незаметно, что невнимательному зрителю, вроде меня, вполне могло показаться, будто ничего не происходит.