Два крепких орешка для Золушки

Что сказал Дармоед гостю, мы не разобрали, но звук падения чего-то очень весомого на пол уловили четко. А затем — слабый вскрик Татушки. С силой зажмурив глаза и сморщившись от напряжения, я ждала нового звука падения, но его не последовало. Взамен раздался характерный шуршащий звук волочения тяжелого предмета, удаляющийся из коридора в кухню. Он еще раз повторился — с минимальным перерывом, и я открыла себе глаза на происходящее, фактически их не раскрывая. Бывает и такое.

Не прошло и двух минут, как входная дверь тихо закрылась. Умом я понимала, что надо незамедлительно бежать на выручку шантажистам. Пусть уж лучше явятся с повинной, отсидят, сколько положено, и наслаждаются жизнью дальше. Но отказывались служить ноги. Зато я окончательно прозрела и была несказанно поражена тем, что Наташка ухитрилась заткнуть себе рот кулаком. Сколько мы выжидали — не засекала. В комнату проникал противный посторонний запах. Первым делом я распахнула настежь балкон и окно. Комнатная дверь открывалась трудно — мешала сопротивлявшаяся вместе с ней Наташка. Несколько сильных рывков помогли на пару секунд дверь приоткрыть. Сразу стал ощутимей преотвратный запах газа. На короткое время он мог обрести статус моего союзника, ибо подруга моментально унюхала его концентрацию и оценила новую опасность. С этой секунды она принялась яростно ломиться в дверь, пытаясь ее открыть, жаль не в ту сторону. Фактически активно мешала мне, блокируя ее своим телом. Пришлось загнать подругу в угол. Ну все у нас не по фен-шую!

Выскочив с большими потерями нервных клеток в коридор (просто физически ощущала, как они с треском разлетаются от меня в разные стороны), я пронеслась на кухню. Даже не споткнувшись, перемахнула через пассивные тела Татушки и Дармоеда и выключила газовые конфорки. Только после этого пожалела, что не додумалась обеспечить себе запас безгазового воздуха, чтобы задержать дыхание. Как удалось распахнуть настежь кухонное окно, совсем не помню. Помню только, как, высунувшись наружу, судорожно пыталась отдышаться. Потом пришла первая трезвая мысль — врут все про загазованность московского воздуха и, опустившись на пол, тихонько запричитала. Я не сразу поняла, что мне вторит Наташка. Только она скулила свою партию — гимн установленным в наших домах электроплитам.

Практичность подруги вывела меня из состояния беспомощности. Я с трудом подавила желание сбегать за помощью к Ольге. Там наверняка сейчас не до нас. Можно было проверить это через балкон, да сил не хватало. При этом руки и ноги выдавали такую ламбаду! Я уставилась на жертв собственного шантажа. Следовало вызвать «скорую», но не известно, одобрят ли они мой поступок, вернувшись в нормальное состояние. А в первую очередь неизвестно, как оценит его сама Ольга. Скорее всего, огласка шантажистам не нужна. С другой стороны, она не нужна им и мертвым… «А-а-а, пускай Чернов думает», — вяло решила я.

Наташка, не успевшая под завязку надышаться концентрированным метаном с примесью отравы из газового баллончика — вспомогательного средства, которым, скорее всего, воспользовался убийца, проявила исключительную сообразительность. Прекратив скулеж, подползла на коленках к бесчувственным телам и принялась остервенело лупить по щекам Дармоеда. Такое впечатление, что вымещала на нем всю злость за себя, за меня, за Ольгу и вообще — за всех обманутых им людей.

С Татушкой было легче. После первых спасительных пощечин сообщнику она явно стала приходить в себя — утробно стонала и обещала, что ее вот-вот вырвет. Не зря говорят, что бабы живучие.

— Надо подтянуть его ближе к окну, — поднимаясь и не обращая внимания на жалобы Татушки, деловито рассудила Наташка. — Ир, впрягайся. Хватай Дармоеда за одну ногу, я за другую. Впрочем, сиди. Толку от тебя!.. Я сама. Так. Тянем пот-тянем… Блин, вытянуть не можем! Ботинки слетели. Здоровый, гад, а хлипкий. Ир, проконтролируй, куда поползла Татушка. Стоп!!! Сиди, не дергайся. Она поползла в правильном направлении — в туалет. Надо же! В старых однокомнатных квартирах санузлы не совмещенные. Бли-ин! Да что ж ты, родной, так ногами-то сучишь? Ирка, смотри, чуть живой, а так и норовит в бега податься. Прямо без ботинок. Ну-ка посмотри на меня осознанным взглядом!.. — продолжала приставать подруга к приходившему в себя Дармоеду. — Это не осознанный взгляд, а типично косой. Ир, сползай быстренько, проверь, как там Татушка. Им обоим врач нужен для дегазации… тьфу ты! Для дезинтоксикации. Предупреди, что мы вызываем «скорую».

— Чтобы они эту «скорую» в скорости обошли, а по дороге с лестницы себе шеи свернули?

— Н-не-е-е н-на-адо… — с трудом проблеял Дармоед и снова отключился. Только ненадолго.

— Лучше я сползаю в соседнюю квартиру. Пусть Ольга и Чернов думают.

— Н-не-е н-надо «с-ско-орую», — снова вернулся в реальность Дармоед.

— Ему определенно стало лучше, — обрадовалась Наташка. — Словарный запас увеличился. Может, еще пугануть его бригадой медиков?

— Ух-хо-дите… — с трудом выдохнул главный специалист по шантажу. — Ща он… вер… вернется… за комп… рой…