Два перстня Рюрика

В одном помещении льняные стебли, выдернутые из земли, связывались в снопы. Как правило, это происходило в августе. После этого до середины октября лён сушили. В соседнем помещении его молотили в гумнах, чтобы собрать семена на следующий год, и снова сушили, на этот раз в специальных печах, а потом вымачивали. В другом помещении лён мяли в специальных машинах, трепали и вычёсывали специальными гребёнками. Результат – мягкое, чистое, шелковистое серое волокно. Из волокна делали и нитки. Их можно было отделить в чанах с золой и кипятком или окрасить при помощи растительного сырья в различные цвета. На последнем этапе нитки сушили на солнце или над печкой дома, развесив на жердях. Теперь было всё готово, чтобы начать ткать одежду из льна.

Ткачество на Руси с древних времён было одной из основ ручного производства. Как правило, это было семейным занятием. Не было в городище или селища женщины, которая не умела бы ткать. Ткали холсты из льна или шерсти при помощи ткацкого станка, который хранился в разобранном виде. Перед тем, как приступить к производству ткани, станок заносили в избу, собирали по деталям, и начиналась работа.

Отбеленную ткань часто украшали разнообразной вышивкой.

А вышивать на Руси умели и девочки, и женщины. Этот вид народно-прикладного искусства считался одним из самых популярных. Вышивкой украшались полотенца, скатерти, покрывала, свадебная и праздничная одежда, церковное и монаршее облачение.

Готовое полотно или отбеливали, или красили. Окрашивание было гладким, однотонным или набивным, то есть, с рисунком или с кружевами. А рядом несколько женщин шили одежду и мужскую и женскую. Следом – ткали ковры, используя лён.

Кивнув головой искусницам, занятых производством одежды, Батура снова вернулся к небольшим домикам.

Следующий дом заставил Батуру улыбнуться: во-первых, здесь на самом видном месте стояли игрушки: барышни, солдаты, коровы, кони, олени, бараны и птицы; во-вторых, торговкой игрушек из глины и дерева была девочка лет пяти – семи. Она улыбалась, посматривая на сидевших рядом трёх женщин и одну девушку, которые сами сидели и раскрашивали игрушки.

─ Вы хотите игрушку? ─ спросила молодая торговка, и, увидев отрицательный ответ головой, добавила своим тоненьким голоском. ─ А напрасно! Посмотрите, какие они хорошие!

Батура кивнул головой и пошёл дальше. В следующем окне он увидел двух молодых парней, которые были заняты плетением ремней из уже окрашенных полосок кожи. Готовые ремни были представлены покупателю на столе.

Следующий дом был представлен целой семьёй: все они плели корзины. Готовые изделия были сложены в стопочку и стояли рядами для выбора покупателями.

Перейдя на другую сторону торговой улицы и, заглянув в окно, Батура тут же увидел одного гончара с грязными руками, который активно крутил ногами, заставляя крутиться круг с глиной, из которой он лепил то кружки, то крынки, то ещё какие-то вещи. Второй, который находился в задней части дома, работал у печки, обжигая то, что сделал гончар.

Грохот внутри следующего дома ещё до того, как туда заглянул Батура, сказал ему, что здесь работают кузнецы. И не ошибся: в кузне было четыре человека: один активно бил молотом по раскалённому железу. Второй держал щипцами заготовку. Третий почему-то держал не то наковальню, а, может, какой-то шаблон, по которому измерял деталь. Четвёртым человеком была женщина. Возможно, это она что-то и заказала им, а теперь дожидалась заказа.

Батура, поняв, что уже некоторые мастера и их продукция повторяются, перестал заглядывать в окна домов. Но однажды всё-таки заглянул и увидел, что дом пуст.

─ А чего ты хотел? ─ включился в разговор внутренний голос. ─ Видать, здесь так: можешь делать хорошо то, что нужно людям – занимай свободный дом и делай! Не можешь – ищи другое дело.

─ Да, пожалуй, ты прав! ─ пробормотал Батура, видя как число свободных домов увеличивается. ─ А как они расплачиваются за продукцию?

─ А ты посмотри сюда и сюда! ─ голова Батуры сама повернулась сначала налево, а потом – направо. Повернувшись налево, он увидел, как там расплачивались с помощью обмена продукцией, а, повернувшись направо, увидел деньги в руках покупателя.

Как оказалось, с обеих сторон дороги на выход из городища, таких ремесленно-торговых улиц было две (одна – ремесленная, а другая – продовольственная), но в каждой из них имелись свободные места для занятия ремеслом. Так что люди, встречающиеся ему, были довольны, улыбались и пели песни, занимаясь коллективным трудом, несмотря на небольшую выручку.

В таком приподнятом настроении Батура и вышел из городища.

Расчёт оказался верным и скоро он, пройдя вдоль ограды и пересекая дорогу через южные ворота, вышел к верху склона берега реки Оки.