Дважды возрожденный

– Ты собираешься драться? – сипит гном, вращая своим орудием смерти над головой. – Или ты предпочтешь умереть безоружным?

Идея!!! У меня наконец таки появилась умная мысль.

Мгновение спустя у меня в руках появляется сеть и длинный трезубец. Надеюсь, что это гладиаторское оружие гному не знакомо.

Размахивая своей вилкой с вращающимся зубчатым диском, гном начинает медленно приближаться. Расставляю пошире ноги, обретая дополнительную устойчивость, и начинаю раскручивать над головой неожиданно тяжелую сеть. Как-то в фильмах про гладиаторов это выглядело существенно легче. Сеть периодически то цепляется за голову, нарушая ритм вращения, то накручивается на кисть удерживающей ее руки. С каждым шагом, ухмыляющийся противник все ближе и ближе.

Копач на мгновение замер, глядя на мой трезубец, и его торс покрылся пластинчатыми доспехами. Усилием мысли быстренько сооружаю доспехи и себе.

– Ничего себе! – сдавленно шиплю я под весом навалившегося стального панциря. Эта железяка мешает двигаться и сковывает движения. Еще одна мысленная команда и панцирь растворяется в воздухе.

Гном широко улыбается, глядя на мои милитаристические потуги.

Он уже в паре метров от меня. Делаю обманный жест трезубцем и бросаю на него сеть. Копач ловко уклоняется и отбивает летящую сеть своим оружием. Зубчатый диск наматывает на себя прочную сеть и громко взвыв останавливается.

Пользуясь временным замешательством противника, делаю рывок вперед, метя трезубцем в незащищенную шею. Заточенные по бокам зубья уже почти достигли своей цели, но гном неожиданно грациозно выгнувшись всем телом, уклоняется и оружие скрипит по пластинам его панциря, соскальзывая в сторону. В ту же секунду в его левой свободной руке возникает длинный мясницкий нож и без размаха входит мне под ребра.

Боль!

Какая боль!

Я падаю на колени и инстинктивно пытаюсь закрыть руками рану, из которой на стеклянный пол хлыщет кровь. Перед глазами плывет красный туман, сквозь который я вижу ухмыляющегося гнома. Он наклоняется надо мной.

– Больно? – с насмешкой интересуется он. – Ничего. Еще один разок и все.

– Пошел в задницу! – хриплю я, давясь поднимающейся из разорванного желудка кровью.

Он толчком опрокидывает меня на спину, и последнее, что я вижу это движущийся к моему горлу окровавленный нож.

– Бонус человека исчерпан, – раздается уже знакомый голос в мозгу. – Бой продолжается. Подтвердите свою готовность.

– Готов, – отвечает гном.

Я ощупываю себя руками в поисках раны. Живот цел. На одежде даже нет дырки от ножа.

Живой – наконец-то доходит до меня. Живой и невредимый. Чертов треугольник выполнил обещание, оживил меня. Но вот бонус мой тю-тю. Остался, как говорится, последний раунд, и желательно его выиграть. Но как?

– Готов, – удрученно отвечаю я не в силах придумать ответ на свой вопрос.

– Бой начат.

На гноме появляются те же доспехи, но оружие он сменил. Теперь в его длинных руках массивная булава, покрытая шипами. Он с легкостью перебрасывает ее из одной руки в другую и делает взмах над головой. Булава с гулом рассекает воздух, обещая мне на редкость пылкое свидание. Один поцелуй такой железноголовой красавицы и то, что от меня останется, свободно поместится в моих ботинках.

– Слабак, – презрительно бросает копач в мою сторону. – Даже драться толком не умеешь. Это мой самый легкий бой.

– А не пошел бы ты… – Я подробнейше, в тонкостях, описываю, куда ему стоит сходить. Гном презрительно кривится и пританцовывая начинает приближаться выписывая булавой вокруг себя восьмерки.

– Вопрос! – мысленно говорю я. Появилась маленькая идея. Теперь главное, чтобы она не шла врозь с правилами боя. – Придуманное оружие обязательно должно появиться в моих руках?

– Про это в правилах ничего не сказано, – звучит радостный для меня ответ. Все-таки это компьютер с определенной программой. Причем довольно тупой программой написанной программером-недоучкой. Или может, баги забыли поправить…

– Ты труп, – ласково улыбаюсь я приближающемуся гному. – Ты еще об этом не знаешь, но ты труп.

– Хвастовство не спасет тебя от этого, – он лихо выписывает двойную восьмерку булавой. Ничего не скажешь, воин из него, что надо.

Я вспоминаю двуручный топор, висящий на стене в моей комнате в Цитадели. Я представляю его в мельчайших подробностях. Длинная отполированная рукоять, широкое двухстороннее лезвие из темной вороненой стали. Я почти вижу это оружие. Осталось лишь дать мысленную команду и оружие появится в моих руках.

Гном уже в пяти шагах от меня. Он не спешит. Он уверен в своей победе. Булава заливисто поет танец смерти, подчиняясь умелым рукам.

– Хороший ты солдат, копач, – я по-прежнему широко улыбаюсь, – но мозги у тебя дерьмовые.